Переезд Джоанны и её супруга из шумного Манхэттена в уединенный городок Степфорд должен был стать для них началом новой спокойной жизни. Однако вскоре после прибытия, Джоанна начинает замечать нечто необычное в поведении местных женщин. На первый взгляд, они кажутся воплощением домашнего идеала — их внешний вид безупречен, они искусные хозяйки и абсолютно преданны своим мужьям. Однако их разговоры поразительно банальны и напоминают скучную бытовой химии. Чем больше времени Джоанна проводит
Вторая мировая война. Бомбардир ВВС США Джон Йоссариан отчаянно пытается найти способ избежать участия в опасных боевых вылетах. Единственный шанс на освобождение — это доказать, что он сумасшедший. Однако существует приказ под названием «Уловка-22», который гласит: если пилот утверждает, что он сумасшедший, значит, он достаточно разумен, чтобы осознать свою опасность, и поэтому не может считаться сумасшедшим. Йоссариан оказывается в замкнутом круге, где здравый смысл становится его главным
Репортер Джо Фрэйди оказался случайным свидетелем убийства политического деятеля. После того, как друг за другом умирают остальные семь очевидцев преступления в загадочных обстоятельствах, у него начинают возникать сомнения относительно официальной версии, представляющей убийцу как одиночку-психопата. Джо сталкивается с видениями целой группировки профессиональных наемных убийц, что заставляет его задаться вопросом о настоящих мотивах и заказчиках этого злодеяния. Все его ночные кошмары
Ральф Крамден, водитель автобуса с засаленными воротничками, каждое утро толкал локтем заклинившую дверь их бруклинской квартиры. Его жена Элис, в потертом халате, разливала кофе в треснувшие чашки, пока он бубнил про «гениальный план» — то продажу морозильников сэндвичам для дальнобойщиков, то обучение таксдермщиков игре на банджо. Сосед Эд Нортон, укладчик канализационных труб, появлялся без стука, заявляя: «Ралфик, у меня идея почище твоей!» — и демонстрировал «фирменный танец пингвина»,
Генри, худощавый парень в кожаной куртке с потрепанными карманами, каждое утро заводил ржавый грузовик возле гаража на окраине Брекенвилла. Его соседка, рыжая Лина, ворчала через забор: "Опять масло на мои георгины капает!" — бросала она, поправляя фартук с пятнами краски. В тесной мастерской между воронками от паяльника и старыми радиодеталями Генри копался в схеме "усилителя сигнала" — самодельного устройства для поиска подземных туннелей. Документы с пометками
Джонатан Харм, патологоанатом с вечно заляпанными чернилами пальцами, каждое утро пробирался в подвал чикагской больницы «Св. Люсии», где пахло формалином и горевшей проводкой. Его стол был завален микроскопами, стеклянными пробирками и папкой с пометкой «Дело № 14: утопление в озере Мичиган». В углу трещала вентиляция, не справляясь с запахом разложения. «Труп говорит громче живых, Мэри», — бросал он детективу Каллен, которая, сморщив нос, пыталась удержать кофе в желудке. Она приходила к нему
Джо, худой парень в заляпанной маслом куртке, копался в двигателе «Форда-67» у себя в гараже «Дикий мотор» на окраине Лонг-Бич. Рядом валялись старые покрышки, а на столе — недопитый кофе в жестяной кружке. Его друг Марти, перемазывая руки в трансмиссионной жидкости, бросил: «Опять поршни клинит? Слушай, Дейв Кроули вчера на «Шевроле» всех разнес — без шансов». Джо хмыкнул, вытирая лицо тряпкой: «Его движок на 20 лошадей слабее моего. Просто надо подкрутить зажигание». Вечерами они болтали в
Эмили, студентка колледжа в Ванкувере, снимает квартиру в старом доме на окраине Гастауна. После случайного ритуала из найденной на чердаке книги с канадскими фольклорными символами, в ее гостиной материализуется Мэй — девушка в меховой парке и с ледяными волосами, утверждающая, что теперь «привязана» к дому. «Ты что, не видишь? Я — твой новый котенок», — заявляет Мэй, демонстративно развалившись на диване и требуя «настоящего кленового сиропа» вместо завтрака. Эмили, совмещающая учебу с