Танцовщицы (1 сезон)

Лив, в потёртом свитере поверх купальника, поправляет эластичный бинт на колене, пока Астрид у зеркала повторляет *grand battement*. Зал пахнет старым деревом и маслом для пуантов. "Ты снова пропустишь разминку, и через месяц будешь ходить, как моя бабушка", — бросает Астрид, вытирая локоть о бархатную штору. За окном — дождь над каналом Нюхавн, где туристы тыкают пальцами в разноцветные фасады. Лив молчит, ковыряет пластырь на пятке: завтра отбор в *Kongelige Teater*, а её левая лодыжка опухла от вчерашнего падения на мостовой, засыпанной гравием.

Майя, третья в квартире над велопарковкой, разгружает посудомойку в кафе *Det Hvide Hus*. Клиент с селёдкой в бумажной тарелке спрашивает: "Почему у вас пальцы в синяках?" — "Потому что *plié* важнее ваших булок", — бормочет она, сдувая чёрную чёлку с ресниц. Вечером Лив находит под дверью коробку с бергамотовым кремом и запиской: *"От Søren с ресепшена — говорит, ты хромала"*. Астрид рвёт бумагу, смешивая шведский акцент с матом: "Он видел тебя в раздевалке? Или это его способ напомнить, что тебе 23, а не 16?" На полу между ними — счёт за МРТ и афиша "Жизели" 1998 года с заломанным углом.