Суккуб (2022)

Лейла, бывшая библиотекарь из Редмонда, находит в архиве городской больницы папку с фотографиями 1983 года: пять женщин лежат в лужах вишнёвого сиропа, их пальцы перевязаны чёрными нитками. В кафе *Red Owl*, где потрескавшиеся красные стулья скрипят об плитку, она тычет снимками в бармена Энди. «Знаешь, чьи это руки на заднем плане?» — спрашивает, указывая на тень с кольцом в форме совы. Энди молча стирает стаканы, но вечером его находят в подсобке с разбитой бутылкой колы в горле.

Марк, сосед Лейлы и водитель химчистки, подкидывает ей записку: «Спроси про сарай за автостанцией». В ржавом фургоне, пахнущем бензином и мятными леденцами, она находит дневник медсестры Глории. «Он заставляет их верить, что это сон», — строчки обведены дрожащим кружком. Когда Марк исчезает, оставив на кухонном столе очки с треснувшей линзой, Лейла пробирается в подвал заброшенной школы. Там, между стеллажами с банками персиков 70-х, висит её собственная детская куртка с вышитой меткой «Л.К.». Из динамика на потолке шипит голос, повторяющий голосом её покойной матери: «Ты же сама выбрала не помнить».