Миштекские узы (2021)

Лукас, вернувшись из Мехико в горную деревню Сан-Хуан-Ихуатлан, пытается убедить мать, Кармен, продать старую ткацкую мастерскую. «Ты же видишь — крыша протекает, нитки кончаются, а долги копятся», — говорит он, разглядывая трещину в глиняной стене. Кармен молча перебирает шерстяные нити, выкрашенные в индиго, и кивает на коробку с письмами отца: «Он писал, что каждый узор — это голос предков. Продашь мастерскую — они замолчат навсегда». По утрам Лукас помогает ей носить воду из колодца, спотыкаясь о камни в потёртых кожаных сандалиях, а вечерами слушает, как соседи спорят о новых законах, перекрывающих доступ к родникам.

Сестра Лукаса, 15-летняя Исабель, тайком продаёт свои пояса с геометрическим орнаментом туристам на автостанции в Оахаке. «Почему ты не хочешь уехать?» — спрашивает её подруга Марибель, поправляя ленту в волосах. Исабель пожимает плечами: «Здесь хоть знаешь, чей дух шепчет в кукурузных полях». Когда чиновники привозят уведомление о выкупе земли под отель, Лукас находит в старом сундуке договор с кооперативом ткачей 1987 года. Кармен, разложив бумаги на столе с чичарронами и чашкой атоле, вдруг произносит: «Если завтра соберём всех, кто помнит старые песни, — может, услышат и в столице».