Через сорок дней (2021)

Ион, парень лет двадцати пяти, копал колодец за сараем в деревне Вранча, когда лопата звякнула о металл. Вытащил ржавую коробку с письмами на непонятном языке и фотографией женщины в чёрном платке. "Тут ещё символы… как будто змеи переплелись", — показал он сестре Елене, которая в старой аптеке смешивала настойки из полыни. Она вытерла руки о фартук, потрогала угловатые буквы: "Отнеси отцу Михаю. Он в прошлом году крестик такой же в церковь принёс". На улице туман стелился по карпатским склонам, а в доме пахло вчерашней мамалыгой — Ион всё откладывал поход в село.

Через три дня старик Георге, сосед с перекошенным забором, принёс полусгнивший журнал 1940-х: "Это ваша прабабка на фото. Ритуал проводила, чтле границу между мирами держать". Елена закатала глаза, но вечером разложила на кухонном столе карты — сравнивала отметки на письмах с трещинами на стене кладбищенской часовни. "Там пещера должна быть. Проверю завтра", — сказала она, поправляя очки, с которых всё время сползала изолента. Ион тем временем тайком закопал коробку в лесу, но наутро нашёл её на пороге, обмотанную колючей проволокой. Из колодца пахло серой, а по радио бубнили о внезапных заморозках под Бухарестом.