Последнее перерождение (2020)

Лайла, студентка-биолог с облупленным лаком на ногтях, нашла Маркуса в его гараже на окраине Чикаго. Он копался в старом «Мустанге» 68-го года, пахло машинным маслом и жженым кофе из треснувшей кружки. «Смотри, что вытащил из мусора за бургерной», — бросил он ей коробку с устройством, похожим на проржавевший калькулятор. Экран мигал цифрами 03:14:15. Лайла, щурясь через очки в проволочной оправе, подключила гаджет к ноутбуку: «Тут не физика... Это что-то вроде ДНК-сканера. Оно считало твои клетки». Маркус фыркнул: «Да ну? А почему тогда, когда я вчера тыкал кнопки, увидел себя в костюме и с клюшкой для гольфа?». В углу гаража, за ящиком с гайками, замигал красный свет — как на камерах наблюдения у банка.

Через три дня они прятались в тоннеле под заброшенной станцией «Риверсайд», слушая эхо шагов над головой. «Aether Corp. Хреновы папарацци от науки», — Лайла скроллила слитые файлы: фото Маркуса в пяти разных жизнях — пожарный, пилот дронов, даже уличный музыкант с гитарой без струн. Устройство, привязанное к его метаболизму, оказалось ключом к «прыжкам» между версиями реальности. «Если сжечь чип — сотрешь все, включая нас», — Лайла трясла банкой с ацетоном. Маркус, обматывая проводом бутылку с зажигательной смесью: «Выбирай — стать воздухом или дымом». Взрыв в лаборатории Aether осветил реку как неоновая реклама, а на следующее утро Маркус, с перевязанной рукой, жарил яичницу в том же гараже. На столе лежала открытка — Лайла рисовала динозавра в лабе и писала: «ДНК-тест показал — ты на 30% болт».