Затаённые обиды (2019)

Чиди, 23 года, втихаря копается в ржавом сундуке под кроватью матери после её ночной смены в госпитале Лагоса. Находит пачку писем 1998 года, завёрнутых в ткань с узором *адире* — чернила выцвели, но фраза *"Она не твоя, отдай её обратно в Ибадан"* чётко видна. На кухне его сестра Амара, помешивая суп *эгуси*, бросает через плечо: «Опять лазишь где не надо. Папа говорил — наш род как пальма, гниёт изнутри, если корни трогать». Чиди прячет письмо за ремень, потревожив тараканов, сбегающих от крошек *гарри* на полу.

На автовокзале Икеджа Чиди подсаживается к водителю *дафы* с номером KW 345 XYZ — тот когда-то возил его мать на рынок Балогун. Водитель, щёлкая семечки, бормочет: «Э-э, эта ваша тётя из Абеокуты… она в 99-м сожгла бумаги возле реки Огун. Дым стоял три дня». Тем временем Амара вскрывает счёт в банке *First City Monument*, найденный в старом альбоме под фотографией матери с чужим ребёнком. На обороте надпись: *"Аджинке, прости. Украла не тебя, а шанс сбежать"*. В киоске с *суйя* Амара сталкивается с Олувасемере — женщиной в жёлтом *геле*, которая, разламывая мясо на бумаге, цедит: «Ваша мать платила мне молчанием. Пора платить вам».