Каскадёр Мишель Гоше славится своим ужасным характером. Из-за этого ни одна киностудия не хочет сотрудничать с ним, а его невеста готова сбежать прямо из-под венца. Но всё меняется, когда в Париж на съёмки приезжает известный актёр Бруно Феррари. Новый фильм Бруно наполнен сложными трюками, которые под силу выполнить только Мишелю. И хотя киностудии опасаются связываться с ним, они понимают, что без Мишеля обойтись не получится. Любопытен тот факт, что Бруно и Мишель невероятно похожи друг на
В лесу под Сен-Клером, где дорога вьётся между покосившихся ферм, адъютант Шодар сжимает потёртый компас. Его рота — два десятка солдат в выцветших мундирах — рассыпалась после ночного обстрела. Капрал Бертен, перевязывая рану на руке Пьера Лаффера, бормочет: «Ты бы хоть штаны не рвал каждый раз, как в кусты ныряешь». Лейтенант Бутон, вечно щурящийся без очков, пытается разобрать карту с пятнами вина — её использовали как салфетку в кабачке «У Марселя». К вечеру находят ферму вдовы Розали:
Лука Мортелли, мелкий торговец оливковым маслом в Милане, случайно подслушал разговор в кафе «Бьянко» между боссом местной мафии Риккардо Галли и его подручным Энцо. Речь шла о партии кокаина, спрятанной в бочках с анчоусами на складе порта Генуи. Лука, задолжавший кредиторам за аренду лавки, решает украсть груз. Ночью он пробирается через ржавую ограду, переодевается в форму докера, но натыкается на сторожа — старика Франко, который курит в будке и слушает радио. «Ты не из смены Альдо», —
Массимо, худощавый оператор с неизменной «Зенит-М» на шее, каждое утро торопился к кинотеатру «Империо», где снимал рекламу для местного винного магазина. Там же крутилась Лучано, его напарник, вечно жаловавшийся на перегоревшие лампы: «Опять эти проклятые софиты — хоть в темноте снимай!» После съемок они заваливались в кафе на площади Навона, где Массимо ворчал на крошечный оклад, заедая горечь эспрессо сигаретой «Мальборо». Лучано подкалывал: «Лучше бы снимал портреты для свадеб — там бабло,
Марчелло, электрик с облупившимся чемоданом инструментов, три дня чинил вентилятор в съемной квартире на via Tiburtina. Его жена Лучиа, пахнущая жасминовым мылом, вытирала со лба пот тряпкой для посуды: «Либо эта железяка заработает, либо я ночую у матери». Теща Ада, сидя в углу на стопке газет «Il Messaggero», щелкала семечки и ворчала, что молодые даже кондиционер себе позволить не могут. К вечеру Марчелло сдался, выпил теплого перно и полез на крышу — спать на матрасе под проржавевшей
Анна, строгая бухгалтерша из Рима, каждое утро аккуратно раскладывала бумаги на столе, заваленном кофейными пятнами. Ее сестра Карла, повариха в забегаловке у вокзала, ворчала, перебирая подгоревшие баклажаны: «Опять шеф сэкономил на масле. Скоро клиенты зубы сломают». Тем временем в Милане их кузина Лидия, контролер на текстильной фабрике, замечала пропажу ниток у работницы Марии. «Ты же знаешь, дети без пальто», — шептала та, пряча моток в фартук. Лидия молча отворачивалась, делая вид, что не
Луиза, 28 лет, каждое утро заводит потрепанный Fiat 124 у подъезда на via Tiburtina. В бардачке — пачка сигарет MS, смятая карта Рима и фотография сына в школьной форме. Днём возит туристов к Колизею, вечерами подрабатывает у ресторанов, развозя пьяных бизнесменов. Один из них, в клетчатом пиджаке, сквозь сигаретный дым бурчит: «Ты что, всю жизнь руль крутишь?» Луиза смотрит в зеркало: «До пенсии хватит. Вам направо или прямо?» Ночью заезжает в гараж, где механик Энцо чинит радиатор, ворча на
Антуан Дюваль, бухгалтер из парижского района Монмартр, каждое утро покупает кофе в киоске у метро *Ламарк-Коленкур*, но так и не решается сказать «спасибо» продавцу с татуировкой якоря на руке. В кабинете психотерапевта доктора Леруа, где пахнет лавандой и старыми книгами, он сжимает потёртый платок: «Вчера… я трижды обошёл булочную, прежде чем купить багет. Боялся, что мадам Жюль спросит о погоде». Леруа, поправляя очки, предлагает начать с малого: «Завтра скажите «добрый день» консьержке. Не
Эмиль, парень лет двадцати пяти, ютится в парижской мансарде с треснувшим окном и зеркалом в позолоченной раме, оставшимся от прежних хозяев. Однажды утром, пока он наливал кофе в надтреснутую чашку, в отражении возник Жан-Клод — его двойник в бархатном пиджаке. «Слушай, вместо тебя пойду на свидание с той рыжей из булочной», — заявил тот, поправляя галстук. Эмиль выронил ложку: «Ты кто?» — но Жан-Клод уже вышел через зеркало, оставив запах одеколона и пятно на стекле. К вечеру двойник украл
Марчелло, 22 года, моет полы в неаполитанском фотоателье «Луч света». У него завалялась сломанная «Зенит-Е» в рюкзаке и долги отцу-алкоголику. Однажды в ателье врывается Карла — рыжая с сигаретой в зубах — требует снять её для портфолио. «Мне нужны глаза, как у Лорен на „Чочаре“», — говорит она, разбрасывая по студии шарфы. Марчелло, не признаваясь, что не умеет настраивать свет, крадёт плёнку у хозяина и снимает её в подсобке среди вёдер и тряпок. На третьем кадре она смеётся: «Ты даже фокус
Мартина, рыжеволосая девушка с обветренными руками, разгружала ящики с сардинами в порту Неаполя. Ее сосед Лука, в засаленной куртке, подкатил на мопеде, бросил окурок в лужу: «Сеньора Рицци опять ворчала, что ты разводишь бардак на лестнице. Говорит, пахнет дешевым вином». Мартина вытерла лоб, бросила ящик на ржавые весы: «Пусть сначала крыс из подвала выведет, а потом учит, как жить». Вечерами она прятала лиры в жестяную банку из-под печенья, закапывала ее под треснувшей плиткой в ванной. По
В Марселе, на углу Rue de la République, Луи Бертен, бывший механик с засаленными руками, торгует контрабандными сигаретами из-под прилавка своего дряхлого гаражá. Его напарник, итальянец Энцо Рицци, в растянутом свитере и с пачкой лир в кармане, вечно спорит о разделе выручки: *«Ты опять забыл про таможенную пошлину? У тебя в голове опилки вместо мозгов!»*. По вечерам они пьют дешевое вино в баре *Le Poisson Rouge*, где хозяйка Иветт, с татуировкой якоря на запястье, передает Луи записки от
Джанна Риччи, итальянка в синем плаще с потрёпанными манжетами, патрулирует Бруклин. Утром она покупает кофе в стаканчике у ларька на углу 5-й авеню — продавец каждый раз повторяет: «Ты опоздала, полиция, у меня уже очередь». В участке капитан Мороне тычет пальцем в карту с отметками наркоточек: «Твоя зона — доки. Там грузчики с «Мария-Луизы» сливают кокаин в мешки с кофе». Джанна подкарауливает грузовик возле склада, но вместо бандитов ловит подростка, ворующего консервы. «Без паспорта? Тебя
Знаешь, иногда кажется, что у некоторых людей всё как в кино — вот взять Шанталь. В суде она просто богиня — ни одного промаха за всю карьеру! Но личная жизнь... Ну, тут как в анекдоте: идеальный адвокат, идеальная мама, а счастье — где-то за третьим поворотом. Бывший муж? Ну, хоть вспоминать его приятно, но оставил он ей на память не только теплые слова, а еще двоих подростков — и это, поверьте, тот еще подарок в период «я сам всё знаю!». А потом — бац! — клиент, который решил, что их деловые