Паоло Роботти, став старшим кассиром в банке «Кредито Флувиале», и не подозревал, что повышение было результатом его покладистого нрава, а не профессиональных заслуг. Руководство намеревалось, что он за вознаграждение будет закрывать глаза на финансовые махинации. Однако, Паоло оказался неподкупным, отвергнув все попытки подкупа и ловушку с Жанной Жеро. В итоге он лишился работы и жилья, но Жанна осталась с ним. Вместе с её коллегами, Паоло надеется обрести больше, чем потерял, демонстрируя
Лука, водитель грузовика с облупившейся зеленой краской на капоте, каждое утро объезжает разрушенные кварталы Милана, развозя мешки с цементом. Его сестра Эмилия работает в подсобке пекарни на Via Roma — замешивает тесто из кукурузной муки, пока хозяин, синьор Риччи, ворчит: «Опять муравьи в муке! Ты хоть сито проверяла?». По вечерам Лука чинит пробитое колесо у фонаря, зажав папиросу в зубах, а Эмилия перешивает старый плащ в занавески. «Мама бы сказала, что ты портишь хорошую ткань», —
В старом миланском доме на улице с облупившейся штукатуркой Антонио Бруно, плотник с обожжёнными смолой пальцами, клеил треснувшую раму на третьем этаже. Внизу, на кухне, его жена Роза, в платье с заплаткой на локте, пересчитывала лиры, бормоча: «Хлеб подорожает с понедельника, а ты опять за бисквитом...» Их дочь Мария, 17 лет, гладила школьную форму утюгом с древесным углём, пока младший брат Лука чинил велосипед, разложив гайки на газете «Коррьере делла сера». Из соседней квартиры доносился
Антонио Манчини, грузчик с обветренными руками, каждое утро разгружал ящики с оливковым маслом в триполитанском порту. Его соседка, Елена Риччи, торговала тканями на рынке Аль-Хариджа — между прилавками с пряностями она пересчитывала лиры, пряча деньги в потертый кошелек из козьей кожи. «Синьора Риччи, шелк из Милана задержали», — бросал Антонио, проходя мимо ее лавки с мешками кофе. Она в ответ смеялась: «Лучше принеси мне финики, чем новости». По вечерам он заходил к ней, пахнущий солью и
В порту Неаполя Антонио Лучези, механик с обожжёнными пальцами и пятном мазута на рубашке, копался в двигателе старого «Гуччи» — грузовик пригнали из Валенсии. Его сестра Мария, с платком на голове, принесла кофе в жестяной кружке: «Ты снова спал в гараже?» Он хмыкнул, вытирая лицо тряпкой. В тот же день Карлос Мендоса, водитель с облупленными татуировками на предплечьях, разгружал ящики с оливковым маслом в подвале траттории «Дель Мар». Шеф бросил ключи на стол: «Завтра везешь в Таррагону. Без
Лука, молодой наборщик из типографии на улице Торре-Арджентина, каждый вечер заходил в бар *Al Brindisi* выпить эспрессо и перекинуться парой слов с Энцо, рыбаком с рынка Кампо-деи-Фьори. Однажды за стойкой появился незнакомец в помятом костюме, Альдо, с шрамом через левую бровь. «Слышал, вчера на площади Испании пропала девушка», — бросил он, разглядывая Луку сквозь дым сигареты. На следующее утро Лука обнаружил в кармане своего пальто записку: *«Виа Маргерита, 17. Спроси про зелёную дверь»*.