В приграничном лагере под Сирмием солдаты Константина, в ржавых кирасах, играют в кости на украденные монеты. Луций, ветеран с шрамом через лоб, спорит с юным рекрутом Марком о том, стоит ли грабить дакийскую деревню: «*Там только козы да старухи, а трибуну доложить — язык отрежут*». Тем временем сам Константин в шатре, пахнущем овечьим жиром, пишет письмо Лицинию — чернила растекаются по папирусу из-за сырости. Его сестра Флавия, в платье, перешитом из военного плаща, упрекает: «*Ты обещал
Марчелло, слесарь с завода в портовом районе Неаполя, каждый вечер заходил в кафе «У Джузеппе» выпить эспрессо и сыграть в карты с друзьями. Его жена Элена, шившая платья в мастерской на Via Toledo, в тот четверг забыла купить хлеб — Марчелто наорал на неё, швырнув пустую корзину: «Ты даже макароны сварить не можешь!» Через неделю он заметил, как Элена в парке Вилла Комунале смеётся с Лукой, аптекарем. Проследил за ними до узкой улочки за рынком Пиньясекка, где Лука снял комнату с синими