Паоло Турко

Лука, инженер из Милана, в коричневом пальто с потёртыми локтями, столкнулся с Элоизой на вокзале Турина. Она, держа мольберт и коробку пастели, поправляла фиолетовый шарф, сползавший с плеч. *«Вы тоже ждёте поезд на Ниццу?»* — спросил он, заметив её чемодан с наклейкой курортного городка. *«Нет, я здесь, чтобы забыть билеты дома»,* — ответила она, рассмеявшись. Вместо отъезда они сняли квартиру на via Po с облупившейся штукатуркой и витражным окном, выходящим на аптеку. По вечерам Лука чинил
В Милане, 1970-е. Карла Риччи, 38 лет, швея на фабрике *Fili d’Oro*, после смены забегает в бар *Al Ponte*, где сталкивается с дочерью-подростком Лизой, торгующей сигаретами из-под полы. «Ты опять с этими типами у гаража?» — хватает её за рукав кожаной куртки. Лиза вырывается: «Лучше, чем шить рубашки для немцев». Карла прячет заработанные лиры в потертый ридикюль с отслоившейся пряжкой, мечтая скопить на зубные протезы — свои передние зубы она потеряла в драке с бывшим мужем-грузчиком. По
Нино Гарофало, итальянец с потёртым чемоданом, мотается по Цюриху в поисках работы. Оседает в пансионе с протекающим краном и соседом-турком, который спит в шапке. Утро начинает с чёрного хлеба, намазанного салом из жестяной банки. «Здесь даже кофе пахнет бюрократией», — бормочет он, разглядывая объявление о вакансии на фабрике. Днём моет туалеты, вечером тренирует улыбку перед зеркалом, пытаясь скопировать холодную вежливость швейцарцев. В лавке покупает плитку шоколада — слишком горькую, но