Комиссар Рокко Полито, в помятом пиджаке и с вечной сигаретой в зубах, шагал через рынок Пиньязекка. Вонь перезрелых фруктов смешивалась с запахом жареных кальмаров из соседней лавки. «*Эй, комиссаро!*» — орал рыбак Сальваторе, вытирая руки о фартук, — «Вчера возле порта видел того типа, с шрамом на щеке...». Рокко кивнул, не замедляя шага. Его ассистентка, Лина Эспозито, в кожаной куртке поверх платья, уже ждала у киоска с газетами. «Джузеппе Конти сбежал из-под домашнего ареста, — бросила
Лука Манчини, водитель грузовика с хронической бессонницей, и Антонио «Тото» Рицци, его шурин-электрик, три недели таскали ящики с контрабандными сигаретами из порта Генуи в гараж на окраине Турина. В пятницу утром, разгружая партию «Marlboro», Лука нашел в одном из ящиков сверток с бракованными лирами. «Смотри, чернила расплываются, — тыкал он пальцем в купюру, — но с расстояния два к одному прокатит». Тото, облизывая конверт с зарплатой жены, хрипел: «Если Розелла узнает, что я заложил её
Лучио, в потёртой кожаной куртке, копался в ящиках аптекарского шкафа тёти Марчеллы. На кухне пахло тимьяном и горелым маслом — старуха жарила кабачки, ворча на диалекте Калабрии. «Три листа шалфея, не больше, — бросила она через плечо, — а то у Джузеппины опять сердце прихватит». За окном маячили высохшие стебли укропа, которые Марчелла называла «защитой от дурных снов». Лучио нашёл пузырёк с жёлтой жидкостью: «Это от сглаза?» — «Нет, от артрита. Сглаз в синей банке, под лестницей». В углу
В старом портовом квартале Генуи Лука, 17 лет, подрабатывает разгрузкой ящиков с апельсинами. Его старшая сестра Мария шьёт шторы на заказ в квартире с отслаивающимися обоями, где пахнет клеем и жареными артишоками. Утром Лука находит в рыбном ящике конверт с деньгами и запиской: *«Отдай Розарии до заката. Не открывай»*. По дороге к трактиру «Дельфино» он сталкивается с одноклассником Сандро, который торопливо спрашивает: «Ты тоже за болоньезе?» — но Лука прячет конверт под куртку. В трактире
Марко, адвокат с пятнами от эспрессо на галстуке, каждый день толкается в переполненном римском трамвае №3. Его офис на via dei Coronari — комната с отслоившейся штукатуркой, где папки с делами валяются рядом с коробками от пиццы «Бьянка». Клиентка, Анна Мария, табачная фабрикантка, требует взыскать долг с бывшего любовника: «Он украл мою коллекцию часов, даже те, что с перламутром!» Марко ворчит секретарше Франке, печатающей на машинке «Olivetti» с оторванной клавишей Enter: «Снова драма из-за
Джеппетто, столяр с обожжёнными пальцами от паяльной лампы, вырезает из полена куклу в своей мастерской, заваленной кленовыми стружками. Пиноккио, едва ожив, тут же разбивает глиняный кувшин с оливковым маслом — брызги оставляют пятна на эскизах деревянных лошадок. "Ты должен ходить в школу, а не шляться по ярмаркам!" — хрипит старик, чиня часы с треснувшим циферблатом. Но кукла уже мчится к балагану Манджафоко, променяв азбуку на медяк от рыжего торговца Луиджи. В театре марионеток,