Лига, 14 лет, живет в сером пятиэтажном доме на окраине Риги. В старом комоде на чердаке, где хранятся банки с вареньем и советские журналы, она находит треснувшее зеркало в медной оправе. «Ты видишь меня?» — шепчет отражение, когда девочка протирает стекло рукавом свитера. На обратной стороне — гравировка «Алда 1962». Бабушка Марта, разбирая картошку на кухне, бросает: «Выбрось эту рухлядь, от нее только пыль». Но вечером Лига замечает в зеркале девушку в платье с рюшами, которая рисует мелом
Мартас, латвийский рыбак, вытаскивает из Балтийского моря ржавый ящик с выцветшими письмами на немецком. В кафе *Amber* на улице Калькю он показывает находку сестре Лайме: «Тут даты 1944-го… Может, беженцы бросали?» Лайма, пахнущая вяленой рыбой, перебирает страницы — на одной детский рисунок корабля с литовским флагом. В Вильнюсе Аушра, студентка-реставратор, копирует фрески в костеле Святой Анны, когда получает смс: «Нашла твоего «призрака» в архиве. Приезжай». Подпись — Рута, подруга с
В Праге инженер Карел Новак, затягивая ремень на потёртом пальто, каждое утро покупает газету *Lidové noviny* у лотка на Вацлавской площади. Его жена Марта, вытирая руки о фартук, бросает: «Опять эти собрания в клубе?» Он молча кивает, пряча в портфель листовки с гектографа. В Вильнюсе студент Юргис Адомайтис переправляет через Неман ящики с радиодеталями для дяди-железнодорожника. «Скажи, что это запчасти для тракторов», — бормочет он перевозчику, поправляя очки, запотевшие от речной сырости.
В старом районе Риги, на улице Калнциема, плотник Юрис Звейниекс находит под половицами мастерской закопанный сверток с письмами на латышском и русском. Его сестра, учительница Лива, расшифровывает записи: в них упоминаются тайные собрания в подвале костела Святого Петра и фамилия местного фабриканта Бергманиса. На рынке у Центрального вокзала Юрис сталкивается с русским солдатом-дезертиром Федором, который просит спрятать его в обмен на информацию о готовящейся облаве. «Твою сестру искали в