Незваные гости из потустороннего мира очень часто выбирают детей в качестве своих посредников. По крайней мере, именно это расскажет в своем запутанном сюжете фильм «В ожидании Хэлен». Маленькая девочка Молли очень тяжело пережила внезапную смерть любимого отца. И когда ее мать повторно вышла замуж, то Молли без особого желания переехала вместе с родительницей и своим младшим братом в тот свой новый дом, который находится в здании старой церкви. И там девочку ждала встреча не только с отчимом,
Первая мировая война на закате. Многие думают, что это лишь начало больших перемен. В чем-то они оказываются правы. Главный герой – канадский тоннельщик, который должен провести команду союзников к немецкой базе. Там разгораются не шуточные страсти. Весь западный фронт слывет как один сплошной отряд убийц. Фашисты вели тайные разработки химического оружия. У них получилось многого достичь. Они сделали так, чтобы это оружие поражало всех, кто идёт против фашизма. Только вот реакция жертв,
В гуще событий напряжённой профессиональной жизни, где каждый день приносит новые вызовы, окружной прокурор сталкивается с моментом, который навсегда изменит его судьбу. В один роковой вечер, едва освещаемый уличными фонарями, происходит несчастье: он попадает в аварию, в результате которой сбивает человека. Это событие становится началом череды трагических обстоятельств, переворачивающих его жизнь с ног на голову. Вместо того чтобы взять на себя ответственность за произошедшее, прокурор
История начинается с того, как простая продавщица и уличный музыкант случайно встречаются на оживленной площади в преддверии Рождества. Их, казалось бы, разные судьбы переплетаются, когда они решают исполнить рождественские колядки вместе. Музыка становится для них мостом, через который они могут выразить сокровенные мысли и страхи. В процессе совместного творчества они начинают открывать друг другу свои мечты, которые давно скрывались за повседневной рутиной. Под аккомпанемент колядок
Мира, 28 лет, работает в кафе «Солнечный уголок» в Торонто, каждое утро режет лимоны для освежающего чая. Кевин, её брат-подросток, ворчал: «Опять эти лимоны? Может, перейдёшь на апельсины?» — но однажды кухонный нож соскользнул, капли попали на старую карту Ванкувера, висевшую над раковиной. На бумаге проступили улицы, которых не было раньше: переулок Секвойи, 14, с отметкой «спросить у садовника». Вечером Мира нашла этот адрес — полуразрушенную оранжерею, где росло дерево с плодами, похожими
Мэдисон возвращается в Фростберг после пяти лет в Чикаго. Отец, Уолтер, запирает дверь своего магазина «Evergreen Toys» на ржавый замок — продажа елочных игрушек упала вдвое. В старом доме пахнет воском от свечей, которые мама Мэдисон зажигала каждое утро. Бекка, младшая сестра, тащит коробку с гирляндами: «Ты помнишь, как мы прятали пряничные фонарики в шкафу? Папа потом неделю ругался». На чердаке Сэм, соседский парень, находит счет за аренду с красной пометкой «Просрочено». Мэдисон замечает,
Эмили, 32 года, устраивается на сезонную работу в кол-центр в провинциальном канадском городке Ривертон. Офис разместили в бывшем складе на улице Мейпл-Драйв: пластиковые стулья скрипят, компьютеры гуляют, а на потолке мигают гирлянды от прошлогодней распродажи. Между звонками о потерянных посылках и сломанных гирляндах она разговаривает с пожилым мужчиной, который представился как Джейкоб. "Можете просто… пожелать мне спокойной ночи? — просит он, пока Эмили смотрит на снег за окном. —
Эмили, барменша из кафе *Maple Hush* в провинциальном городке Сен-Фуа, каждое утро чистила старую кофемашину, пока местный лесник Томас не вломился с обмороженными пальцами и криком: «Они исчезли. Весь отряд скитальцев — только следы к озеру». За столиком у окна Кайо, студент-биолог, ронял ложку в тарелку похлебки — его сестра Алиса была в той группе. В тот же вечер Эмили, нарушая комендантский час, пробиралась к заброшенной метеостанции, где Томас хранил записи о «зимних огнях» — синих
В маленьком портовом городке Блэк-Коув, штат Мэн, 32-летняя Эмили Картер, учительница музыки с хронической мигренью, случайно обнаруживает, что её сосед по дому — угрюмый рыбак Джейкоб Райт — идеально исполняет сложные классические партитуры на расстроенном пианино в гараже. После ссоры из-за шума («Ты гробишь Бетховена хуже, чем моя сеть крабов вчера!») Эмили подсовывает Джейкобу ноты *Лунной сонаты*, записанные на обрывке накладной за топливо для лодки. Он играет вслепую, поправляя кепку с
В канун праздников Лора, владелица крошечной пекарни в Квебеке, обнаружила, что тесто для фирменного имбирного печенья забродило. Её дочь-подросток Зои, разбирая коробки с гирляндами в подсобке, нашла пустые пакеты из-под муки с надрезами – "Кто-то специально испортил, мам. Смотри, тут ножницами резали". На полу валялся обрывок чека из местного магазина с подчеркнутой строкой "разрыхлитель – 3 шт."; Лора вспомнила, что покупала только две. За окном, прищурившись от снега,
Мэри, 32 года, бухгалтер из Чикаго, каждое утро залипает на экран в офисе с жёлтыми стенами и гулом кондиционера. Грег, её сосед по этажу, тычет пальцем в её кофе с надкусанным пончиком: «Ты ж задыхаешься в этих цифрах. Помнишь, как мечтала рисовать открытки?». Через три дня она мчится в Лейквью, Вермонт — старый дом тёти Лоры, заваленный коробками с вязаными свитерами. В шкатулке под кроватью — письма матери 1985 года и дневник с вырванными страницами: «Томас обещал вернуться до первого
Эмили, менеджер маленького книжного магазина в Бруклине, за неделю до Рождества судорожно развешивает гирлянды на потрескавшейся витрине. На улице снег с дождем, а внутри пахнет старой бумагой и корицей из соседней кофейни. Она натыкается на Джейкоба, парня в мокром пальто, который пытается купить редкое издание «Рождественской песни» Диккенса. «Вы уверены, что не перепутали с антикварным отделом?» — смеется Эмили, вытирая руки о красно-зеленый свитер. Они одновременно тянутся за упавшей книгой
В маленьком городке Уайтстоун, затерянном в канадских Скалистых горах, 17-летний Лукас Морроу копается в ржавом ящике с инструментами отца, пытаясь починить сломанный снегоход. Его младшая сестра Эмили, укутанная в потертый шарф, тычет пальцем в карту с отметкой «X» возле старой шахты: «Там *должны* быть его записи. Он же не исчез просто так!» По вечерам они пробираются в заброшенный гараж на окраине, где находят дневник с чертежами странного устройства — отец, инженер-геолог, изучал аномальные
Лила, барменша из крохотного кафе в Бруклине, за неделю до Рождества обнаруживает, что её младший брат Джейк тайком продал бабушкины ёлочные игрушки, чтобы купить гитару. «Ты совсем рехнулся? Это же единственное, что осталось от неё!» — кричит она, разбивая чашку с глинтвейном. Джейк, пятясь к выходу, бормочет: «Я хотел группу собрать… Ты же сама говорила, надо мечты ловить». Лила в ярости роется в гараже отца, надеясь найти замену украшениям, и натыкается на коробку с детскими рисунками, где
Лиам Гарроу, студент-математик из Университета Торонто, каждую ночь просыпается ровно в 3:14 с одними и теми же цифрами на губах — 9, 14, 23. Его соседка по общежитию, Элис Моро, рисует в блокноте геометрические узоры, пока её кот Бакси гоняется за солнечным зайчиком по стене с трещиной в форме молнии. «Ты опять не спал? — спрашивает она, замечая пустые чашки с лавандовым чаем. — Эти числа не сложатся, пока ты не перестанешь их бояться». Через неделю Лиам находит в университетской библиотеке
Эмили, в синем шерстяном шарфе с выцветшей вышивкой оленя, каждое утро брала кофе в «Maple Brew» перед работой в библиотеке Университета Торонто. 24 декабря, пока копошилась в сумке за ключами, уронила кошелёк с фотографией матери возле катка Nathan Phillips Square. Лиам, курьер на велосипеде с потёртым рюкзаком, поднял его: «Хей, у тебя морозник в паспорте вырос», — усмехнулся, протягивая документ. Они разговорились у витрины книжного, где Эмили пыталась найти подарочное издание Диккенса для
В старом районе с облупившимися фасадами и вечно гудящей веткой метро над крышами, пересекаются жизни нескольких соседей. Карлос, механик из гаража на углу Уиллоу-стрит, ковыряется в двигателе «Шевроле-87», ворча на сына-подростка: *«Хватит торчать в телефоне, Лукас! Подай ключ на 12, а то к ужину не управимся»*. Напротив, в крохотной квартирке с треснувшим окном, пенсионерка Эдна перебирает старые письма мужа-моряка, считая дни до пенсии. Её прерывает стук в дверь — соседка Мира,
Знаешь, история такая душевная! Представь: Сидни, стюардесса, которой вдруг поручают присмотреть за восьмилетней Леей во время перелёта. Ну как тут устоишь? Девочка — огонь! Такая милашка, что Сидни за пару часов уже готова была усыновить её прямо в самолёте. Всё прошло гладко, вернула ребёнка папе, но... Опа! В сумке обнаруживается забытая игрушка Леи. Ну, думает, быстренько отнесу — и на рейс. Ан нет! Вместо пятиминутной забежки её затягивает в этот уютный домашний хаос: гирлянды, печенье,
Знаешь, как бывает в киношных рождественских историях — огоньки, подарки, все такое... А тут — бац! Вместо пряничного настроения сплошной триллер. Представь: шериф Купер и его напарница Обри в этом сонном городке, где даже снег, кажется, скрипит от напряжения. Вроде бы праздник на носу, а они как на иголках — рыщут в толпе Сант, пытаясь вычислить, у кого под красным колпаком спрятан топор. Смешно, да? Городок-то крошечный, а Санта-Клаусов — как собак нерезаных. Идешь по улице — со всех сторон
Знаешь, есть один фильм, который меня недавно зацепил — там про двух вояк, которые случайно наткнулись на нацистские тайники в самом конце войны. Снято, кстати, по реальным событиям! Вот это поворот, да? Представь: 1945 год, вокруг руины, а эти парнишки в грязи копаются — и бац, сундуки с бриллиантами, золотом, картинами. Ну как тут устоять? Понимаю их на все сто: война кончилась, домой охота, а тут шанс разбогатеть в одно мгновение. Но всё, конечно, не так гладко. Жмешься в темных трюмах
Знаешь, вот история, где бывшие спецы КГБ и ЦРУ как кошка с собакой, но вдруг вынуждены работать вместе — классика, да? Представь: Василий Белянин, такой матерый волк из развалившегося КГБ, после СССР смылся в Штаты да и наладил там темные делишки. И вот этот тип, вместо того чтобы тихо грести бабло, вдруг лезет в киевскую психушку, чтобы вытащить своего заклятого врага — Алека Карвилла из ЦРУ. Ну, ясно же, без подвоха не обошлось: то ли старые счеты, то ли афера покруче. А может, оба варианта?