Ли Хэнкок

Лиза высаживается на причал, ветер треплет ее кожаную куртку, пахнет рыбой и ржавчиной. Она ищет брата Максима, пропавшего после письма с фразой *«Они здесь не игрушки»*. В гостинице «Волна» хозяйка Антонина перебирает ключи, глаза бегают: «Ваш братец сам напросился — полез в старый цех, где кукол шили». В комнате Лизы — треснувшая фарфоровая кукла на подоконнике, левая рука отломана. Ночью скрип половиц будит ее — в коридоре тень тащит мешок, пахнет клеем и тряпьем. Утром в кафе пьяный рыбак
Лиам Карвер, ветеран береговой охраны с шершавыми от соли руками, копался в ржавых ящиках на чердаке маяка в Сент-Хейвене. Под слоем водорослей он вытащил потрепанный дневник капитана Эдмунда Фэрроу, 1874 год. «*Шторм забрал их, но не всех…*» — прочел он вслух, пока ветер бил в ставни. В тот же день Эмили Реншоу, библиотекарь с татуировкой чайки на запястье, нашла в церковных архивах записи о пропаже трех мальчишек-рыбаков — даты совпали с последними страницами дневника. В пабе «Якорь и Волна»
В Брайтоне, за столиком кафе «The Rusty Anchor», Джек ковыряет ложкой пенку на капучино. Его куртка пахнет машинным маслом — с утра чинил моторку в гавани. Джилл, в мятом плаще и с синяком под глазом, швыряет на стол газету: «Опять пишут про тот проклятый колодец. Думают, мы не знаем, что там было?» В статье — фото их дома на Хейл-стрит, где полгода назад нашли кости в стене. По вечерам они теперь спят с включенным светом: Джилл слышит скрипы на лестнице, Джек проверяет замки трижды. «Может,
Эмили, бывшая медсестра, и Джек, журналист-фрилансер, переезжают в полуразрушенный коттедж возле деревни Грейстоук в Йоркшире. При разгрузке фургона Эмили находит в сарае ржавую клетку с обрывками одежды, пахнущую медвежьим жиром. "Тут кто-то держал людей", — шепчет она, показывая Джеку царапины на дверном косяке. Он отмахивается: "Охотничьи трофеи. Местные, наверное, волков ловят". Ночью их будит гул барабанов из леса — ритм прерывается криком, похожим на человеческий. На
В приморском городке Блэк-Рок семья Гарперов готовится к пасхальному ужину. Старшая дочь Лиза, медсестра с татуировкой колибри на запястье, нарезает ветчину, пока её брат-подросток Нейт ковыряется в сломанной гирлянде на крыльце. «Опять папоротники засохли», — бросает их мать Джуди, поправляя салфетку с кроличьим принтом. Внезапно гаснет свет: Нейт находит в гараже отца перерезанные провода и окровавленный топор с гравировкой «Мк.14:22». Запах воска от недогоревших свечей смешивается с железным
Джек Микадо, парень в засаленной куртке, копался в моторе старого «Ниссана» за мастерской отца, когда услышал крик. Джилл Амано, в фартуке с пятнами от кофе, мчалась через переулок, волоча за руку младшего брата Юмы. «Там, в часовне за школой… колокол звонил сам!» — выпалила она, задыхаясь. В разбитом здании, пахнущем плесенью, они нашли треснувший колокол с гравировкой: «Кто разделит звон, тот свет и тьму возьмёт». Джек ткнул в ржавчину гаечным ключом: «Ну и как это «разделить»? Сварганить
Эмили Картер, студентка-историк, копается в архивах деревенской библиотеки Борли. На чердаке она натыкается на потрепанный дневник 1892 года, где местный священник описывает самоубийство монахини Мэри Клэр — тело нашли в колодце за аббатством с переломанными пальцами. Вечером, за чаем с имбирным печеньем, Эмили показывает записи Джейкобу, своему брату-архитектору: *«Смотри, тут упоминают стук каблуков по каменному полу… Как в нашем доме»*. Он смеется, но позже, ремонтируя проводку в подвале,
Лора, ассистентка в стоматологии на Брикстон-роуд, по ночам крадётся в подсобку, где за коробками с нитью и пломбами прячет мешок с молочными зубами. Её начальник, доктор Эллиот, ворчит: «Опять расходники заканчиваются? Кто-то явно ворует амальгаму». Лора, притворяясь, что поправляет синий халат, шепчет сестре-подростку Клэр: «Найди Микки из 4Б — его клык светился, как фонарик. Если Даррен узнает, он снова попытается их продать». Клэр, жуя жвачку, бросает: «Он уже хвастался в TikTok, что его