Julia Quayle

Эмили Кларк, управляющая отелем, обнаруживает в старом лифте ржавый ящик с письмами 1920-х годов. В одном из них упоминается подземная комната под оранжереей. Джек Тернер, бармен и её брат, в шутку тычет ножом в стену под лестницей: «Думаешь, тут есть секретные ходы?» На следующее утро они находят за обвалившейся штукатуркой кирпич с гравировкой в виде трилобита. Пока Эмили звонит реставратору, Джек тайком сбивает кладку ломом — за ней холодный коридор, пахнущий сыростью и медным купоросом.
Лиам Гарретт, пятнадцатилетний парень из Бристоля, находит на чердаке бабушкиного дома деревянный ящик с выцвевшей надписью «Архив 1987». Внутри — десятки зубов, обмотанных проволокой, и потрёпанный дневник с чертежами крыльев. *«Это не просто молочные, да?»* — тычет он пальцем в желтоватый клык. Бабушка Мэйвис, разбирая старые газеты, резко хлопает крышкой сундука: *«Выбрось. И не лезь, куда не просят»*. Ночью Лиам возвращается с фонариком, находит в дневнике координаты заброшенной
Эмилия Картер, инспектор антитеррористического подразделения, в пятницу утром получила вызов на станцию «Моргейт» — взрыв в вагоне Central line. Она допивает кофе из потрескавшегося термоса, пока коллеги оцепляют вход. Среди обгоревших обломков находит кусок провода с синей изолентой — как в её квартире, где накануне ночевал брат-электрик, Каллум. «Случайность?» — бормочет она, засовывая улику в карман. Тем временем Каллум в съёмной комнате в Ньюэме стирает окровавленную курку в раковине. «Ты
Анна Ким, хирург из сеульской клиники на 12-м этаже стеклянного здания, каждый день сталкивается с пациентами вроде Ли Мины — девушки с неровным швом на переносице. "Доктор Ким, я не могу смотреть на себя в зеркало", — бормочет Ли Мин, сжимая в руке потёртую фотографию бывшего парня. Анна, поправляя синий халат с пятном от кофе, замечает на шее пациентки шрам в форме полумесяца — такого не было в карте. Вечером, листая архивные записи в кабинете с гудящим холодильником для препаратов,