Антуан Моро, сорокалетний бухгалтер из парижского налогового управления, каждый день раскладывал на столе три карандаша, линейку и блокнот в клетку. Его соседка по кабинету, Иветт, поправляя оранжевый шарф на шее, спросила: «Опять проверяете декларацию Лефебра? Там в третьей графе ошибка». Антуан кивнул, не отрываясь от цифр, а за окном дождь стучал по жестяному козырьку магазина *«Chez Marcel»*, где он покупал багеты по средам. Вечером, возвращаясь в квартиру на улице Монж, он трижды проверял
Марко Валли, снайпер с подрагивающими пальцами после войны в Мозамбике, торгует сигаретами контрабандой на рынке Сан-Лоренцо в Риме. Его сестра, Лина, работает в аптеке на виа Тритоне — каждый вечер стирает окровавленные бинты в раковине с ржавой решеткой. Однажды к Марко приходит человек в кожаной куртке, пахнущий бензином: «Твой выстрел в Порденоне в 68-м видели три человека. Один из них жив». На следующий день Лина находит в ящике с аспирином записку: *«Поезд в Милан, 18:30. Не бери черный
В маленьком приморском городке Калабрии 22-летняя Анджела Моретти целыми днями штопает простыни в душной мастерской. Её отец, Луиджи, плотник с обожжёнными смолой пальцами, каждое утро будит дочь криком: «Замуж пора, а ты как прокисшее молоко на полке стоишь!» Мать, Роза, в засаленном фартуке шепчет за кухонным столом: «Карло Бьянки из бакалейной лавки спрашивал про твоё приданое. Говорит, одеяло с кружевами видел…» Анджела молчит, глядя на трещину в стене, где прячет письма от сестры-монахини
Лидия Марчелли, 28 лет, в синем платье с выцветшими цветами, приезжает в Калабрию по распределению. Школа в деревне Сант-Элиа — двухэтажное здание с треснувшими ставнями. На первом уроке она достаёт стеклянные колбы и микроскоп: «Сегодня будем смотреть, как движется кровь в лапке жука». Ученики, вроде рыжего Антонио или тихой Марии, перешёптываются. Директор, синьор Рицци, в коричневом пиджаке, хмурится: «У нас тут не Неаполь, эксперименты оставьте для города». На перемене мать Антонио, синьора
Анна, строгая бухгалтерша из Рима, каждое утро аккуратно раскладывала бумаги на столе, заваленном кофейными пятнами. Ее сестра Карла, повариха в забегаловке у вокзала, ворчала, перебирая подгоревшие баклажаны: «Опять шеф сэкономил на масле. Скоро клиенты зубы сломают». Тем временем в Милане их кузина Лидия, контролер на текстильной фабрике, замечала пропажу ниток у работницы Марии. «Ты же знаешь, дети без пальто», — шептала та, пряча моток в фартук. Лидия молча отворачивалась, делая вид, что не
Анна Морони, молодая медсестра с облупленным чемоданом и потёртым крестиком на шее, прибывает в военный госпиталь под Миланом. Её сразу отправляют в переполненный барак, где на соломенных тюфяках стонут раненые: "Сестра, воды…" — хрипит юноша с перебинтованной грудью. Анна, протирая лоб окровавленной тряпкой, шепчет: "Сейчас, держись". Капитан Риккардо Вальди, строгий, с шрамом через бровь, преграждает ей путь к складу с медикаментами: "Это для фронта, не для
Анна Мариони, тридцатитрехлетняя медсестра из Милана, устраивается в провинциальную больницу Сан-Лука после скандала с главврачом прежней клиники. Ее синий чемодан с наклейкой отеля в Римини, белый халат с подпалиной от сигареты и привычка перебирать ампулы с морфином перед сном сразу бросаются в глаза местным. Доктор Риккарди, заведующий отделением, в первый же день спрашивает: «Вы точно умеете ставить капельницы? У нас тут старухи с ревматизмом путают их с святой водой». Анна селится в
Пиерино, рыжий десятилетний сорванец в потертых джинсах, каждый день объявляет войну миру взрослых. Он крадет фаршированные кабачки с подоконника соседки миссис Аделины, пока та кричит из окна: «Опять ты, бандит! Твоя мамаша меня замучила!». В школе учительница Розина в очках с толстыми линзами ловит его на списывании: «Бартоломео, твоя шпаргалка пахнет жареной картошкой — мама готовила?». Отец Винченцо, водитель грузовика, гоняется за сыном с ремнём по двору, где сушится бельё на верёвках, а
Лука, тридцати двух, копался под капотом «Рено» в полутемном гараже за станцией «Ламбрате». Руки в масляных пятнах, пахло бензином и старым металлом. Вчера Сильвия, его жена, оставила на холодильнике записку: «Сандра из школы предлагает дешёвый диван. Едем в субботу?» Он смял бумагу, зная, что до зарплаты две недели, а в кошельке — тридцать евро. Вечером, за макаронами с тунцом, Сильвия, поправляя очки, спросила: «Антонио звонил. Говорит, нужна твоя фургонетка для перевозки. Что везешь?» Лука