София, талантливый продюсер реалити-шоу, получает задание создать праздничную программу о необычном молодом человеке по имени Уилл, который отмечает Рождество каждый день в году. Окунаясь в работу, София начинает узнавать Уилла ближе и поражается его неординарным подходом к жизни и глубокой страстью к празднику. Постепенно между ними завязывается роман, и София, давно утратившая веру в чудеса, вновь начинает ощущать магию Рождества. Их отношения становятся для нее не только источником
Эксперт по лавинной безопасности прибывает в Национальный парк Глейшер с инновационной программой. Однако директор горноспасательной службы, полагаясь исключительно на собственную интуицию, отказывается принимать современные технологии, что вызывает напряжение между специалистами.
Клэр Мерсер, 28 лет, возвращается в родной Хартсбург — заснеженный городок в Онтарио — после пяти лет работы в Торонто. Ее мать, Эвелин, владелица обветшалого кафе «Сосновая шишка», сломала ногу, упав с лестницы в подсобке. Брат Джейкоб, 32 года, который так и не уехал из города, встречает Клэр у автобуса с фразой: «Думала, ты теперь только латте с ванилью пьешь?» В кафе пахнет жженым кофе и корицей, на стене треснула гирлянда, а счет за отопление просрочен на два месяца. Клэр находит в ящике
Элла, фотограф из захолустного Брекенриджа, впервые попадает на показ в Монреале — её старый «Никон» с царапиной на объективе едва не роняет, когда Лиам, креативный директор нью-йоркского бренда, грузит её коробками с образцами. «Снимай так, будто ткань дышит, — бросает он, поправляя рукав платья-кокон. — Иначе эти снимки уйдут в мусор, как твои провинциальные выставки». Элла в ответ щелкает камерой, ловя его раздражённый взгляд под люминесцентным светом склада. Через неделю её фото с
Элизабет, с распущенными рыжими волосами и потёртым блокнотом в руках, приземляется в Римеди после развода. Запах чеснока и базилика въедается в кожу — она снимает комнату над сырной лавкой, где хозяйка Софи учит её варить рагу из кролика. «Ты ешь как птица, — хрипит Софи, тыкая вилкой в тарелку, — здесь еда — это молитва». По утрам Элизабет покупает груши на рынке Пьяцца-деи-Синьори, а вечера тратит на звонки бывшему мужу: «Нет, я не вернусь. Да, даже ради маминых рождественских пирогов». В
Молли, 34 года, переезжает с дочерью Лизой (10 лет) в старый дом на Кленовой улице. Первый вечер — разбитая коробка с ёлкой на крыльце, запах краски в гостиной. Лиза находит в шкафу коробку с письмами 80-х: *«Папа, я всё ещё жду твоего обещания…»* — читает вслух, пока Молли чинит треснувший ангела на верхней полке. Соседка Эдна, 72 года, стучит в окно с тарелкой имбирного печенья: *«Ваш фонарь мигает как угарный. Исправить, а то весь квартал будет без света»*. Вечером Молли замечает, что на
Эмили, официантка из кафе на углу Вест-Кордовой и Каррал-стрит в Ванкувере, в пятницу вечером вытирала стойку, когда в дверь вошел Джейкоб. Его кожаная курдка пахла бензином, а на ботинках остались следы глины с доков. «Твой латте стоит как билет в кино, но хотя бы не протекает», — бросил он, разглядывая меню с потрепанными уголками. Она фыркнула, протягивая чашку: «Зато ты платишь как будто за два. И вытри ноги — дождь смывает только грязь, не манеры». Он рассмеялся, оставив под чашкой смятый
Лиза Моро, шеф ресторана *La Nuit*, каждое утро закупает осьминогов на рынке Атватер, пока её конкурент Марк Трембле из *Bistro Rouge* перехватывает у неё поставщика сыров. «Опять ты смазал мне цены на бри?» — бросает Лиза, разглядывая пустые ящики. Марк, не отрываясь от кофе в бумажном стаканчике, парирует: «Ты сама вчера увела моего мясника. Пельмени твои — резиновые, кстати». Их перепачки прерывает звонок владельца *La Nuit*: «Если проиграем рейтинг в этом квартале — закроем вытяжку на
В дождливом Сиэтле Эмили, 23-летняя барменка с татуировкой совы на запястье, каждый вечер после смены забирает из приюта рыжего кота Баксика. В кафе «Мокко» на углу 5-й авеню она сталкивается с Джейком — угловатым студентом-архитектором, который вечно роняет карандаши и чертит эскизы мостов на салфетках. «Ты всегда рисуешь одно и то же», — усмехается Эмили, поднимая его блокнот. Он парирует: «Мосты соединяют берега. Иногда людям это тоже нужно». Они начинают встречаться по средам: ходят на
Эмили Картер приезжает в свой родной город Брекенридж, Канада, после пяти лет жизни в Чикаго. На вокзале её встречает младшая сестра Лора в растянутом свитере с оленями, вручая термос с глинтвейном: «Мама уже третий день печёт кексы. У нас дома пахнет корицей и отчаянием». В кафе «Сосновая шишка» Эмили сталкивается с Джейкобом Райтом, своим бывшим одноклассником, который теперь управляет семейной столярной мастерской. Он чинит полку для миссис Донован, ворча: «Если ещё раз купят дешёвый
Лина, 17 лет, переезжает в Гленвуд — городок с озером, где водопад грохочет за школой. В кафе «Двойной эспрессо» она моет кружки с потёртыми ручками, а за окном Джейк, её сосед из детства, ковыряется в моторе грузовика. «Опять масло на футболке?» — бросает она, вытирая стойку тряпкой с запахом лимона. Он смеётся: «Лучше, чем твои пятна от латте». Вечерами они сидят на пирсе, где доски скрипят под ногами, а Джейк рисует в блокноте чертежи для мопедов. Лина собирает гальку в жестяную банку из-под
Лиам, 24-летний художник-граффитчик, подрабатывает ремонтом велосипедов в гараже на окраине Ванкувера. Его соседка Эмили, студентка-метеоролог с татуировкой серебристых облаков на запястье, каждое утро покупает латте с корицей в кафе *Damp Beans*, где окна постоянно запотевают от дождя. Они впервые заговорили, когда Лиам попросил у нее зажигалку, чтобы подплавить нейлоновый трос для байка. *«Ты же знаешь, что дождь будет до пятницы?»* — она показала ему график на экране телефона, где синие
Эмили, менеджер забронированного под свадьбу отеля "Сосновая вершина" в Колорадо, обнаруживает, что из-за ошибки в системе двойное бронирование отдало люксы съёмочной группе рождественского рекламного ролика. Она втирается в доверие к режиссёру Джейкобу, пытаясь выиграть время: "Ваш сценарий с оленями на крыше — мило, но где снег? У нас тут до декабря только искусственный". Пока они спорят, горничная Марта роняет поднос с имбирным печеньем, а техник Карл чинит сломанный
Кейт, метеоролог из провинциального городка Гринсборо, каждое утро объезжает пять погодных датчиков, разбросанных между фермами и сосновым лесом. Ее синий пикап с потрепанным бампером часто застревает в грязи после дождей, а в бардачке валяются смятые карты с пометками о фронтах давления. В кафе «Мельница» она берет латте с корицей, пока владелец Джейкоб, бывший учитель биологии, ворчит на сломанную кофемашину: «Если бы ты предсказала, что эта штукенция взбесится, я бы купил французский пресс».
Лиам, 28-летний бариста в кофейне *Бинс энд Бриз*, каждый вторник после смены задерживался у витрины книжного магазина *Пейдж Тёрнер*. Там работала Эмили, 25 лет, с татуировкой воробья на запястье — подарок младшей сестры. Их первый разговор начался из-за пролитого латте: Лиам, торопясь закрыть кассу, забыл добавить овсяное молоко в заказ Эмили. «Ты как персонаж из плохого ромкома, — усмехнулась она, вытирая пятно салфеткой. — Только вместо дождя — кофе». Он заметил, как её кроссовки промокли
Лейла, 27 лет, моет чашки в *Bitter Brew* на углу 5-й улицы. По утрам заказывает латте Джейкоб — парень в потертом кожаном пальто, рисует углем на салфетках. «Ты всегда рисуешь, даже завтракая?» — бросает она, вытирая стойку. «Только когда вижу что-то... недоделанное», — усмехается он, показывая на свой эскиз: трещину в потолке кафе. Через неделю он приносит портрет Лейлы с растрепанными волосами и пятном от кофе на фартуке. «Продашь за полцены, если согласишься позировать еще», — говорит,
Знаете, как бывает — за пару недель до Рождества жизнь вдруг ставит тебя на паузу. Вот и Элли влетает в родной городок, потому что мама опять завела пластинку: «Папе без тебя не справиться!» А там — родители вляпались в авантюру: надо к параду вырастить целую гору цветов. Только вот пуансеттии, эти капризные красотки, даже не думают краснеть к сроку. Представляете? За неделю до дедлайна — одни зелёные бутоны, как подростки, которые упрямо не хотят взрослеть. Элли крутится между теплицами, то ли
Эмили в заляпанном мукой фартуке тыкает пальцем в калькулятор: «Ты хочешь убрать утиные грудки из меню? Это наш хит с прошлого сезона!» Сэм, перебирая папки с налогами, хмурится: «Мясник поднял цены, а вчера двое посетителей вернули блюдо — слишком жирно». Их семейный ресторан *La Maison Bleue* в Чикаго пахнет жареным чесноком и конфликтами. Сестры спорят о замене поставщиков: Эмили настаивает на фермере Джейке, который привозит корзины с пятнистыми баклажанами, Сэм достаёт договор с крупным
Знаешь, есть такие моменты, когда запах ванили и корицы вдруг обволакивает тебя, как бабушкин плед? Вот сидишь, мнёшь тесто пальцами, а из динамиков льётся какой-нибудь дурацкий рождественский хит — и внезапно понимаешь: это же не просто печеньки. Это как будто все твои зимние воспоминания собрали в одну рассыпчатую звёздочку. Помню, в детстве мы с сестрой вечно норовили стащить сырое тесто, пока мама отворачивалась к ёлке… А теперь сам стоишь на кухне, припорошённый мукой, и думаешь: «Чёрт, а