Элис Хартли приезжает в родовое поместье Хартвуд-Холл после смерти дяди — сэр Эдмунд разбился, упав с винтовой лестницы в библиотеке. В прихожей она натыкается на ящик с перепиской 1920-х: письма от некой Клары упоминают «исправление ошибок крови». Её сводный брат Джонатан рылся в кабинете, выдвинув нижний ящик стола с застрявшим перочинным ножом. «Ты уверен, что он не споткнулся *намеренно*?» — бросает он, разглядывая скол на дубовой периле. В саду, за заросшим прудом, садовник Томас копает
Дэн Хок копался в мусорных баках за пабом «Красный якорь», когда нашел окровавленный платок с вышитыми инициалами «Л.Р.». Дождь стучал по жестяной крыше, а запах перебродившего пива смешивался с вонью от гниющих овощей. В кармане его потрепанного твидового пиджака зазвол телефон: «Опять не на месте? — спросила инспектор Мэйс, — Труп женщины в канале у доков. Без головы. Приезжай, пока тебя не выгнали». В автобусе по пути в порт Дэн вглядывался в лица пассажиров, пытаясь поймать обрывки мыслей.
Эмили, бывшая учительница биологии, и Джекс, механик с татуировкой якоря на запястье, прячутся в заброшенной школе под Бирмингемом. Они разбирают консервы с истёкшим сроком годности — тушёнку 2016 года, банку персиков. Джекс чинит рацию, отбрасывая в сторону сгоревший транзистор: «Если не поймаем частоту «Красного креста» до заката, будем жевать корни, как в прошлый раз». Эмили рисует на стене карту радиационных зон мелом — возле старого завода уровень зашкаливает. Ночью они слышат рёв