Омер – богатый и завидный молодой холостяк, который, к тому же, преуспевает в модном бизнесе. Его романтические отношения редко длятся больше недели, ведь смазливые девушки сами вешаются парню на шею. Поэтому однажды родственники Омера решают женить его на молодой девушке, только что вернувшейся из Америки. Там она получала достойное образование, поэтому считается довольно выгодной партией для молодого холостяка. Но сам Омер не в восторге от этой идеи. Более того, он пытается всеми силами
Али Коркут – молодой человек с непростым прошлым и ещё более сложным настоящим. Турецкий мальчик, брошенный матерью в раннем детстве, он провёл свои первые годы на улицах Штутгарта, познав голод, одиночество и борьбу за выживание. Его детство прошло в атмосфере отчаяния, но и надежда никогда не угасала. Единственное, что поддерживало Али, – это тонкий лучик связи с матерью, который он улавливал через документальные камеры, размещённые в различных местах. Через экраны он слышал её голос с одним
Атеш и Ясемин приезжают из-за границы в гостеприимный дом большой и дружной семьи. Чтобы вписаться в непривычную обстановку, они прибегают к маленькой невинной лжи, не подозревая, как это повлияет на их будущее. Сначала всё кажется простым и даже забавным, но с каждым днём их тайна становится тяжелее. Семья, окружившая их заботой и теплом, меняет их взгляды на жизнь. Атеш и Ясемин неожиданно столкнутся с чувствами, которых раньше не знали, — настоящей любовью. Но их небольшая ложь начнёт
Эмир копался в пыльных папках семейного офиса в квартале Бейоглу, пока его отец, Мурат, пил чай из потрескавшегося стакана. «Долги банку Акрар закрыть надо к пятнице, — бросил Мурат, не поднимая глаз. — Или продадим участок у мечети». Эмир нашел старую расписку между дедом и каким-то греческим торговцем коврами — 1972 год, печать с полустертым гербом. За окном гудели паромы на Босфоре, а он представил, как дед Харун прятал золотые лиры под половицами в доме в Ускюдаре. Лейла, соседка из
Эмир приезжает в родную деревню под Измиром после десяти лет работы в Стамбуле. На кухне старого дома с облупившимися синими ставнями он находит стопку нераспечатанных писем от отца — все датированы прошлой весной. Соседка Айше, разгребая золу в печи, бросает через плечо: «Он каждый вечер сидел под тем маслинным деревом у колодца, шептал что-то про птичьи кости». Эмир замечает на столе засохшие лепестки роз в жестяной банке из-под кофе; отец всегда клал их в чай при простуде. Вспышка памяти:
Эмир, 24 года, в мятом пиджаке, трясет справкой о зарплате перед окном в муниципалитете Кадыкёя. Его отец, Мурат, с сигаретой за ухом, толкает локтем соседа в очереди: "Без печати из налоговой даже кофе не сваришь". Дениз, невеста в потрепанных кедах, стоит у ларька с симитами, шепчет матери: "Документы отца проверят опять — я же говорила". На рынке за углом их матери, Лейла и Фатма, торгуются за баклажаны, параллельно сравнивая цены на свадебные залы — "А в Şahinler
Эмир и Айше, подростки 14 и 12 лет, живут с матерью Лейлой в старом доме в районе Кадыкёй, Стамбул. Их отец погиб год назад, а Лейла, работавшая учительницей, потеряла работу из-за долгов по кредитам. Чтобы избежать опеки соцслужб, дети прячут маму в подвале, выдавая её отсутствие за отъезд к родне в Измир. Каждое утро Айше носит Лейле еду — лепёшки с сыром и чай в потёртом термосе, — пока Эмир отвлекает соседей разговорами о футболе. "Если спросят про маму, говори, что она звонила вчера
Эмир, 17-летний парень из Кадыкёя, каждое утро покупает симит у уличного продавца с тележкой, чьи руки в коричневых пятнах от кунжута. Однажды по дороге в лицей он сталкивается с Айлин — девушкой в рваной джинсовой куртке, чьи родинки на правой щеке зеркально повторяют его собственные. «Ты… видишь это тоже?» — бормочет он, тыча пальцем в ее лицо, пока та отшатывается, роняя пакет с учебниками по биологии. Они обнаруживают, что у Айлин шрам на левой ладони совпадает с его зажившим ожогом от
Стамбул, понимаешь, такой город, где прошлое и настоящее сплетаются в один клубок — вот как эти двое. Они встретились спустя десять лет у Галатского моста, где когда-то ловили крабов и мечтали сбежать куда-нибудь подальше от семейных драм. Элиф, теперь художница-неудачница с татуировкой в виде полумесяца на запястьье, даже не сразу узнала Али, ставшего каким-то слишком… правильным? Костюм, часы, взгляд будто сквозь тебя. "Ну и что, ты теперь важный босс?" — хмыкнула она, пряча дрожь в
Али, 23 года, моет стаканы в кафе возле Галатской башни. По утрам замечает старика в помятом пиджаке, который шепчет что-то в телефон на ломаном курдском. Однажды мужчина оставляет на столе конверт с фотографией разрушенного дома в Ширнаке. «Бухгалтерия не сходится, — бормочет Али, разглядывая снимок, — даже трещины на стене похожи на цифры». За углом, в лавке с коврами, его сестра Эсра находит в старом сундуке блокнот с датами 1980-х и списком фамилий, подчеркнутых красным. Вечером в их
Знаешь, есть такие истории, которые цепляют неожиданно — будто врезаешься в стену из воздушных шаров. Вот представь: крутой адвокат по разводам, этакий циник в идеальном костюме. Уверен, что видел всё — от поддельных чеков до слез в дорогих салфетках. Живет по расписанию, как робот, и любовь для него — просто пункт в брачном контракте. Ну а кто бы не стал таким, если каждый день копаешься в руинах чужих чувств? А потом бац! В его лимузин врезается рыжая девчонка на раздолбанном такси. Не
Эмир застрял в пробке на мосту Босфор, опоздав на встречу с отцом в текстильную лавку Кадыкёя. Лейла, протирая стойку в кафе «Наргиле» за углом, разлила турецкий кофе на счеты — клиент ворчал про "новеньких". Вечером она нашла в кармане фартука записку: *"Прости за утро. Купил тебе симит у Али-эфенди"*. Подпись смазалась, но Дениз, соседка по общежитию, узнала почерк бармена Озджана. На следующее утро Эмир, разбирая старые коробки на складе, наткнулся на фотографию Лейлы в
Знаешь, иногда кажется, будто судьба специально подбрасывает людям испытания — просто чтобы посмотреть, сломаются они или нет. Вот как с этими двумя: Юсуф и Аслыхан. Выросли в одном районе, вместе лужи топтали, секреты шептали под звездами. Он — гений в белом халате, мозги нарасхват, диплом с отличием схватил, даже не вспотев. А она… Ох, эта Аслыхан! Журналистика для неё — как наркотик. Готова сутками гонять за сенсациями, лишь бы слава наконец-то постучала в дверь. «Хочу всё и сразу», —
Знаешь, эта Фериха — ну та, которая папа швейцар, мама уборщица — ну ты поняла. Вечно в чужой одежде ходит, на кофе экономит, а ночами учебники грызёт, будто от этого вся жизнь зависит. Ну а что? Мечтает вырваться, стать кем-то. И ведь получается — глаза горят, упрямая как черт. А Эмир? Сын владельца всех этих крутых клубов... Принц ночной жизни, между прочим. Девчонки за ним табунами бегают, а он хохочет, браслеты позвякивают. И вдруг — бац! — новенькая, скромняшка Фериха, и он как