Сегодня вечером и каждый вечер (1945)

Джек Морриган, с обветренными руками и медальоном сестры в кармане, шагает по причалам Сан-Франциско. В порту пахнет рыбой и мазутом, краны скрипят, разгружая ящики с надписью «US Army». Элла, его сестра, встречает его в промасленном комбинеззе, волосы собраны под красной косынкой. «Ты ж писала, будешь в госпитале помогать», — хрипит он, разминая плечо. «Корабли теперь важнее, — бросает она, вытирая руки о брезент. — Ты же сам на одном из них приплыл». На углу Бэй-стрит Сэмюэл Грин, друг Джека с «той самой роты», пытается устроиться в автомастерскую. Хозяин, не глядя, бросает: «Для цветных вакансий нет», — и указывает на объявление с надписью «Только белые». Сэмюэл мнёт в кармане письмо от командира: «Вы сражались как герой» — чернила расплылись от дождя под Арденнами.

Мэй Танака, в потёртом платье с чужого плеча, стоит перед домом отца в Лос-Анджелесе. Вывеска «Сакура-торговля» заменена на «Джексонс аптека». Женщина с ведром для угля преграждает вход: «Ваши вещи в подвале. Если успели крысы». По ночам Мэй стирает окопную грязь с военных мундиров, вода в корыте краснеет. В парке ветераны курят, глядя на инвалидные коляски. Томас, парень с гармонью вместо левой кисти, играет «Blue Skies». «Звучит, будто война всё ещё идёт», — говорит Мэй, развешивая простыни. «Для меня так и есть», — отвечает он, показывая культю в перчатке. В кафе за углом официантка шепчет: «Слышала? В Бруклине солдат избил того, кто спросил про его ордена».