22-й ежегодный приз Марка Твена (2020)

Линда Грейсон, координатор с рыжими волосами, закушенными карандашом, листала распечатанный сценарий в театре «Беннингтон» в Вашингтоне. За кулисами пахло кофе и свежей краской — сцену перекрасили в последний момент. Джереми, техник в кепке с логотипом «Sony», ковырялся в звуковой панели. «Третий микрофон опять хрипит, как в прошлом году, — Линда ткнула пальцем в схему. — У тебя батарейки есть, или опять побежишь в магазин на углу?» Джереми мотнул головой: «В фургоне две коробки валяются, но там крысы, наверное, уже сгрызли». В гримерке комик Эдди Моррис, в черной кожаной куртке, отрабатывал паузу перед шуткой про сенатора-республиканца: «Он так экономит, что даже свои мозги в долларах считает». Продюсер Сара Линч, перебивая агента Джоша, жестикулировала телефоном: «Джош, если Дэйв выйдет после оркестра, зрители уснут. Он должен открывать — или ты хочешь, чтобы пресса писала про храп в третьем ряду?»

Рита Морено, в синем платье, от которого бликовали камеры, начала монолог про «политиков, которые смешнее клоунов, но без грима». Зал, пахнущий лавандовым освежителем, взорвался смехом, когда внезапно погасли софиты. Джереми ругнулся, спотыкаясь о кабель: «Где этот чертов щиток?» Рита, не моргнув, крикнула в темноту: «Дэйв, твои шутки такие острые, что даже электричество сбежало!» Шапелл, щурясь в луч фонарика, добавил: «Марк Твен там наверху, наверное, ржет, как над своими незакрытыми ипотеками». После вручения статуэтки, пока фотографы спорили из-за ракурсов, Эмили, новичок из Чикаго, спросила у Дэйва: «Страшно было молчать три минуты?» Он усмехнулся: «Только если молчание дороже — но тут за свет платят по счетчику».