Монстромания (1 сезон)

Лена, пятнадцать лет, вскидывает велосипед на плечо, пробираясь через заросли крапивы за старым мясокомбинатом в Орхусе. Её брат Миккель, тринадцать, тычет пальцем в трещину в бетоне: *«Тут, слышишь? Как будто дышит»*. Они таскают сюда корм для бездомных кошек, но последние две недели миски остаются полными, а из подвала доносится шелест чешуи. В кафе *«Руск»* на углу Лена роняет маме в чашку три ложки сахара: *«Ты не видела, как Йенс из пятого «Б» бежал от автобуса? Будто его что-то гнало»*. Мама щурится на рассыпанную соль на столе — в семье это к беде.

В порту Брюгге дядя Лены, Арн, чинит сети, когда волны выносят на камни кусок кожи с синими прожилками. *«Не рыбацкое это дело»,* — бормочет он, заворачивая находку в газету с заголовком о пропавших собаках. Лена находит в его сарае журнал 1987 года: фото подростков в противогазах на фоне дымящегося озера. Миккель, разбирая дедову рацию, ловит переговоры на частоте 113.5: *«Шестой сектор, повторяю, гнездо активно»*. Они пробираются ночью на заброшенный маяк, но вместо контрабандистов натыкаются на клетки с цыплятами, облепленными прозрачной слизью. *«Это не они едят кошек,»* — шепчет Миккель, светя фонариком на следы когтей на полу, *«Это кошки их кормят»*.