Бальзамировщики (2021)

Джонатан Морроу, патологоанатом с десятилетним стажем, каждую ночь задерживался в морге на Пайн-стрит, 45, разбирая трупы с желтым резиновым фартуком и сигаретой за ухом. В кармане — потрепанный блокнот с зарисовками странных символов, находимых на телах: переплетение вороньих лап и римских цифр. «Опять этот знак, — бормотал он, вскрывая грудную клетку бездомного из квартала Редвуд. — Как чернильное пятно… только под кожей». В соседнем кабинете детектив Елена Торрес рылась в архивах 90-х, отыскивая связь между свежими жертвами и исчезновением ее сестры-фотографа. «Ты уверена, что это не сектанты?» — спросил Джонатан, протягивая ей снимок с увеличительным стеклом. «Нет. Они оставляли следы. Здесь… будто люди сами растворялись», — ответила Елена, указывая на пустые места в полицейских отчетах.

К третьей серии Джонатан нашел в желудке жертвы кусочек пергамента с координатами заброшенной аптеки XIX века. В подвале, среди склянок с эфирными маслами и засохших трав, Елена нашла дневник алхимика: «Кровь ворона, смола акации, три капли ртути — ключ к вечному покою». Параллельно в городе участились нападения на бездомных: свидетели описывали мужчину в плаще с медными пуговицами, выкрикивающего фразы на латыни. «Он не убивает, — сказал Джонатан, сравнивая образцы тканей. — Он… консервирует. Как старую мебель». Когда Елина ворвалась в морг с окровавленным платком, найденным возле доков, между ними вспыхнула ссора: «Ты скрываешь, откуда знаешь эти символы!» — «А ты слепая, если не видишь, что они уже здесь!» — он швырнул в нее пробиркой, стекло разбилось о холодильник с телом №17.