Брошенные (2020)

Лейла, 17 лет, рылась в ржавом холодильнике заброшенной закусочной где-то в Неваде. Нашла банку персиков 2018 года — крышка вздулась. «Съешь сам, если не боишься», — бросила она Джейкобу, своему сводному брату. Тот, не отрываясь от карты с трещиной посередине, пробормотал: «Здесь ещё отметка — шахта «Чёрный ястреб». Может, там вода?» За окном пыльная буря скручивала пластиковый пакет в танце. В углу Томми, парень с обожжённой рукой, пытался разжечь костёр из старых газет. Его собака, Бандит, рычала на тени за дверью. Внезапно Сара, бывшая студентка-биолог, ворвалась с облупившейся красной флешкой: «В радиусе 50 км нет вышек сотовой связи. Но сигнал идёт откуда-то под землёй…»

Ночью у грузовика 1987 года с пробитыми шинами Лейла нашла засохший след крови на руле. «Ты слышала, как Томми вчера звал кого-то во сне?» — спросил Джейкоб, чиня фонарик скотчем. Из темноты донёсся звук металлического лязга — как будто цепь волокли по асфальту. Утром исчезли три банки тушёнки и фото Сара с матерью из рюкзака. В библиотеке на втором этаже разбитой школы Лейла обнаружила дневник шахтёра: «12.10.2003. Они не люди. Повторяют наши жесты с задержкой в 3 секунды». Когда буря стихла, на песке у колодца появились следы — детские, но глубокие, будто ребёнок тащил гирю. «Мы уезжаем. Сейчас», — дрожащими руками Джейкоб запустил двигатель. Бензин в баке пахл керосином.