Алеф (1-2 сезон)

Эмир, парень в мятом футболке с логотипом рыбного ресторана, разливал густой кофе по крошечным чашкам, когда Лира ворвалась в кафе на улице Истикляль. «Опять эти символы во сне… как будто кто-то режет стекло у меня в голове», — бросила она, разворачивая тетрадь с зарисовками спиралей, напоминающих османские узоры на мечетях. Ее кроссовки были забрызганы грязью от утреннего дождя, а в волосах застрял лепесток от граната с уличного лотка. Эмир вытер руки о фартук, достал из-под стойки старую карту с пометками деда-моряка: «Вчера нашел в подвале рядом с ящиком ржавых якорей. Здесь, возле бухты Золотой Рог, отметина… как твои каракули».

Они откопали медную шкатулку с тугрой султана Сулеймана под плитами заброшенной бани в Ускюдаре, где теперь торчали арматурные прутья от недостроенного отеля. Лира щупала замок, покрытый солью с Босфора: «Если это ключ к «Песчаным часам Мевлеви»…» — «Заткнись и держи фонарь», — перебил Эмир, выбивая крышку монтировкой. Антиквар Харун, пахнущий нафталином и рахат-лукумом, позже скрипел зубными протезами, разглядывая пергамент: «Джинны в механизмах? Бред… Хотя в 98-м году двое немцев искали то же — их нашли в цистерне Базилики с ртутью в легких». Когда троицу начали преследовать люди в серых пиджаках (один чихнул, обронив жетон с полумесяцем), Лира спрятала артефакт в пустую банку из-под ракетного мороженого, пока они бежали через переулки с лотками жареных каштанов.