Солнечные ночи (2024)

Айно, шестнадцать лет, разбирает коробки в своей новой комнате в деревне под Оулу. За окном — три часа ночи, а на небе пятно солнца, висящее у горизонта. Папа обещал «начать всё с чистого листа» после развода, поэтому вместо хельсинкской квартиры — этот старый дом, пахнущий смолой и влажным деревом. В углу валяется забытый прошлыми хозяевами вязаный носок. «Здесь солнце не заходит шесть недель, — сказал папа за завтраком, — как в сказке». Айно смотрит на толпу мошкары в золотом свете и шепчет: «Сказка с комарами. И бессонницей».

В лесу за домом она сталкивается с Ээро, который чинит деревянную лодку. Он молча показывает, как держать рубанок, его пальцы в засохшей грязи. «Ты шумишь, как лось на водопое», — бросает он, и это первая фраза за час. Его сестра, Лаура, работает в местном магазинчике, развешивая вяленую рыбу. От неё Айно узнаёт, что их семья рыбачила здесь всегда, а дом, куда они переехали, стоял пустым десять лет. «Ээро не разговаривает с приезжими, — говорит Лаура, вытирая руки об фартук. — Он считает, что вы сломаете его компас». Айно не понимает, о каком компасе речь, пока Ээро однажды не выводит её на каменную гряду у озера. «Вот он, — он кладёт её ладонь на шершавый, тёплый камень, испещрённый линиями. — Север не на картах. Он здесь». Айно в эти недели белых ночей учится различать не птиц, а тишину между их криками, не запахи, а направление ветра, который их принёс. Она замечает, как папа, архитектор, вместо чертежей рисует в блокноте иволгу, которую увидел у колодца. Сюжет движется мелкими шагами: поход за морошкой в два ночи, когда тени длинные и неестественные, первый разговор с мамой по телефону без слёз, ржавый ключ, найденный под половицей, который, оказывается, от старого сарая с заброшенными лыжами Ээро. Конфликт — не громкий, а в том, как Айно вдруг ловит себя на мысли, что забыла подсчитывать дни до возвращения в город.