Ли Чэнь, инженер-электрик с фабрики в Шаосин, нашел в кармане старого плаща конверт с тремя фотографиями: мост Ханчжоу, табличка с серийным номером от трансформатора, лицо незнакомой женщины в очках. Конверт пах ладаном — как в храме, куда его покойная жена брала дочь каждое воскресенье. Через два дня в переулке за аптекой на Цинлун-стрит он заметил мужчину в черной ветровке, который чистил апельсин, не отрывая взгляда от его окон. «Почему именно я?» — бормотал Ли, разглядывая пятно от чая на
Ли Сяо, 19 лет, подрабатывает курьером в старом районе Циньхая, где улочки пахнут жареным тофу и маслом из хвороста. Каждое утро он забирает посылки из лавки Чэнь Яна — лысоватого мужчины в очках с треснувшей дужкой, который ворчит: «Вчера забыл ключ от склада, сегодня адрес перепутал. Ты вообще спал?» В одной из коробок Ли находит потёртый блокнот с зарисовками монстров, похожих на искажённые тени деревьев за окном. Ночью он замечает, что силуэты на улице повторяют контуры из рисунков. Чэнь
В дождливый четверг детектив Чэнь Вэйцзе находит в кармане задержанного контрабандиста ключ от сейфа в порту Шэньчжэня. Его напарница, Ли Миньчжу, в разгар допроса отвлекается на звонок из больницы — её младший брат снова в долгах из-за скачек в Хэппи-Вэлли. «Ты хоть раз можешь подумать о чём-то, кроме денег?» — бросает Чэнь, разглядывая ключ с гравировкой *«Золотой дракон»*. Ночью они пробираются в доки, где среди контейнеров с электроникой и замороженными кальмарами находят ящик с обгоревшими
В деревне под Цзилинем Ли Вэй, 19-летний связист, зашивает дырявый сапог нитками из старого мешка. Его друг Чжан Юй, бывший учитель, торопливо ковыряет консервным ножом в банке тушенки: «Съешь хоть ложку, пока рот не отмерз». Ночью их взвод переходит Ялуцзян — лед трещит под сапогами, кто-то роняет каску в черную воду. В Маньчжурии на заброшенной станции Ли Вэй чинит рацию, обмотанную изолентой, а Чжан Юй пишет письмо жене на обрывке газеты: «Если не вернусь, отдай Цзе мои часы...» Под
Сяо То, курьер на потрёпанном электросамокате, каждый день объезжает переулки старого Пекина. Её синяя куртка выцвела на плечах, а в кармане вечно звенит мелочь от сдачи за заказы. В шесть утра она уже толкается у ларька с баобэями, хрипло споря с продавцом: «Вчера ты обещал скидку за десять штук!» К восьми — развозит коробки в бизнес-центр, где менеджер Ли вечно тычет пальцем в часы: «Опять на три минуты позже! У меня совещание с Шанхаем!» Вечером, возвращаясь в комнатушку с протекающим
В душной пекинской чайной Ли Шаочжоу перебирает листовки с лозунгами, пряча их под корзиной с паровыми булочками. За соседним столиком Чэнь Гунбо спорит с торговцем шелком, притворяясь, что обсуждает цены, а не сроки доставки оружия из Гуанчжоу. «Съезд перенесли на французскую концессию, — шепчет Ли, разливая чай. — В Шанхае полиция вычислила склад на Наньчанской улице». На полу валяется обрывок газеты с заметкой о забастовке текстильщиков — Чэнь наступает на нее сапогом, оставляя отпечаток
В промышленном городе Цзянъань 17-летний Ли Сяохуэй подрабатывает курьером, развозя посылки на потрёпанном мопеде с наклейкой панды на багажнике. Его старшая сестра, Мэйлин, работает на текстильной фабрике — после смены она стирает в тазу форму, испачканную машинным маслом. В квартале старых многоэтажек, где они живут, Сяохуэй находит в груде хлама ржавый жетон с гравировкой «Проект 09» — его отец, пропавший десять лет назад, носил такой же. «Эй, малыш, не лезь не в своё дело», — хрипит
Сяо Вэй втиснулся за угол школьного коридора, спрятав сигарету в рукаве фуфайки. Из учительской доносился голос классного руководителя: «Ли Чен опять не сдал работу по математике. Его мать звонила — говорит, торчит целыми днями в игровом клубе на Сыхэйской улице». На перемене Мэйлин, перебирая засаленные карты в укромном углу спортплощадки, бросила Сяо Вэю: «Старик опять лупил? Видела синяк на шее». Он лишь хмыкнул, разглядывая трещину на экране своего подержанного телефона — вчера отец швырнул
**Первый абзац:** Ли Чэнь, студент инженерного факультета в Нанкине, каждое утро покупает жареные булочки у ларька возле метро. В кармане рюкзака — потёртый блокнот с расчётами для диплома и ключ от подвала общежития, который он нашёл в старом свитере после смерти деда. Однажды ночью, разбирая архивные чертежи городских коммуникаций 1930-х, он замечает аномалию: линии тоннелей под университетом образуют символ, похожий на печать из семейной легенды. «Ты уверен, что это не грязь?» — усмехается
Вот, представь: она — гонконгская перекати-поле, занесенная ветром в Пекин. Высокие каблуки, яркая помада, а в сумке — миниатюрный флакон джина «на всякий случай». Упрямо твердит, что мужчины с их толстыми кошельками ей не нужны, но по ночам, когда шум города стихает, она тушит сигарету об балконный парапет и думает, что мир — он как этот дым: вроде рядом, а схватить нельзя. А он — местный полицейский, вечно в форме, пахнущей стиральным порошком. После смены мчится к брату-аутисту — кормит его