Ирина Кабанова

Света, тридцать шесть лет, переезжает с детьми — Артёмом, девяти лет, и Полиной, двенадцати — в съёмную двушку на окраине Твери. Кран на кухне подтекает, соседка снизу, Галина Петровна, стучит шваброй в потолок, когда Полина прыгает со скакалкой. «Нам бы хоть до зимы тут протянуть, — бормочет Света, разбирая коробки с посудой, — а там глядишь, премию дадут». Утро начинается с аврала: Артём теряет сменку, Полина отказывается надевать розовую куртку — «Я не малышка!» — Света опаздывает на
Лида в застиранном халате с карманами, полными бинтов, каждый день обходит бараки на окраине Уральска. Николай, её муж, после госпиталя ходит на костылях, разливает самодельный самогон в жестяную кружку. «Опять на рыбу? — бросает Лида, замечая пустую сетку у двери. — У Семёныча вчера трое родилось, дал банку тушёнки. Возьми, пока не проспишь». Она поправляет на столе фотографию сына, погибшего под Берлином, — рамку Николай выстрогал до призыва. Марфа, соседка-фельдшер, тащит Лиду на вызов к
Кирилл, водитель грузовика из приполярного городка, каждое утро прочищал выхлопную трубу от наледи. В кочегарке за школой, где его сестра Аня дежурила с лопатой, треснувшие окна затягивали полиэтиленом. «Почему снег не тает? Уже три недели сентября», — спросила она, разбивая ледяную корку на углях. Кирилл молча показал на термометр за окном: -15°C. По дороге в гараж он подобрал механика Виктора, чей «Жигуль» заглох у моста. «Дизель воняет соляркой, будто печка в ТЭЦ сдохла», — бурчал Виктор,
В Екатеринбурге, в лаборатории с треснувшими плитками на полу, биоинженер Сергей Малышев находит в образце крови аномальные повторы ДНК. Его коллега Игорь, жуя бутерброд с колбасой, усмехается: «Опять твои мутации? Спиши на брак реактивов — вон у Кости на прошлой неделе автоклав сломался». Сергей молча показывает экран: «Здесь код повторяется, как будто кто-то встроил шаблон. Ты видел такое в природе?» Вместо ответа Игорь вытирает пальцы о халат и уходит, оставляя на столе жирное пятно. Вечером
Знаешь, есть такие люди, которым вечно не везёт? Вот Нина из их числа. Всё у неё как-то через пень-колоду: соседи по коммуналке треплют нервы, будто она им коврик в прихожей, на работе первой под раздачу попала — сократили, как будто других учителей в школе нет! А про личную жизнь она вообще молчит — там сплошное «спасибо, не надо». Сама Нина уверена, что родилась под несчастливой звездой. Ну вот, типа, магнит для неприятностей — подошла, и тебя уже облили кофе, обманули или забыли поздравить с
Жизнь Анны — сплошная черная полоса. Муж Михаил? Да смех один. То ли работа у него такая — по ночам пропадать, то ли просто плевать хотел. Приходит под утро, от него перегаром несет, а она в сотый раз гадает: как она вообще с ним связалась? Всё катится в тартарары, сил нет. И тут бац — как гром среди ясного неба. В их школу, где Анна детей литературе учит, берут нового преподавателя ОБЖ. Смотрит она на него — и земля уходит из-под ног. Андрей. Тот самый, с которым в юности всё было: первая
Знаешь, все вокруг твердят, что дружба в универе — самая искренняя. Типа, вместе конспекты зубрим, ночами кофе хлещем — ну чисто родные души! Вот и Аня свято в это верила, пока не поделилась всеми тараканами в голове со Светкой. А та, оказывается, мастерски в «подружки» с двойным дном играла. Жалею теперь, что не врубилась сразу — глаза-то у девчонки были холодные, как мартовский лёд. Ну а дальше классика жанра: Миша из параллельной группы. Светка уже, ясен пень, мысленно свадебное платье
Представляешь, Маша прикатывает из города в глушь — помочь с деревенской свадьбой. Ну, думала, пару дней потусит, цветочки повяжет… Ан нет! На празднике всё летит к чертям — хозяин клуба, местный толстосум Семен, начинает к ней приставать по-хамски. Тут, конечно, кровь в висках стучит: ну как таким людям вообще в голову лезет такое? Выручает Сашка, который, как оказалось, работает на самого Семёна. Вот уж поворот! Парень провожает Машу домой, а дальше — бац! — дружба перерастает в нечто