В маленьком городке под Бременом, 1946 год. Лотте Мюллер, 28 лет, в потёртом фартуке, растирает в ступке корень валерианы. В углу аптечной лавки — полки с бутылями, на этикетках детским почерком: «мята», «зверобой», «тысячелистник». Каждое утро к ней заходит фрау Хенкель с ревматизмом: «Достала последний сахар с чёрного рынка — добавь в мазь, а то жжётся». Лотте молча протягивает баночку, забирает пустые склянки из-под цикория. По вечерам через заднюю дверь к ней пробирается мальчишка-сирота Юп
Представляете, жила-была Ева — огненная женщина, которая вечно воевала с этой дурацкой рутиной: вечно грязная посуда, вечно недовольные дети, а муж Луис... Ну тот вообще — художник, который лет двадцать как не написал ничего путного. Тянет с неё последние деньги на "вдохновение", а сам, оказывается, клеится к какой-то гламурной банкирше из Венеции! Шарлоттой её зовут, слышали таких? Всё про "арт-проекты" лопочет, а сама, ясное дело, замужнего романтика на удочку ловит. Ну