Магда, парикмахер из варшавского района Прага, случайно находит в бабушкином комоде письма 1940-х годов. В них упоминается квартира на улице Злота, которую когда-то конфисковали у её семьи. Она уговаривает Якуба, бармена из соседнего кабака, подделать документы на наследство — вдвоем они состряпали фальшивую доверенность, используя старые чернила и фотографию покойной тётки. «Ты уверен, что эта мазня сойдёт за подпись нотариуса?» — бормочет Якуб, разглядывая бумагу под лампой. Они въезжают в
Ола, 28 лет, маркетолог из варшавского офиса с видом на кирпичные трубы бывшей фабрики, находит в сумочке смятый тест на беременность с двумя полосками. Она звонит Магде, своей соседке с третьего этажа, которая только что вылила в раковину остывший кофе с корицей — её собственный тест оказался отрицательным. "Ты точно не перепутала?" — Магда крутит в руках пузырёк с гормонами, глядя на пятно от помады на рукаве халата. Ола вспоминает: в аптеке отвлеклась на звонок босса, могла
Николай, священник из захолустного городка под Люблином, каждое утро начинал с ремонта протекающей крыши костела. Его племянник Мацек, вечно в трениках с пятнами краски, воровал медные трубы с заброшенной фермы, чтобы продать на металлолом. «Опять колокол с чердака пропал!» — Николай хрипло кричал, вытирая мазут с рук. Мацек отмазывался: «Дядь, это ж на новые плитки для исповедальни». По вечерам Николай развозил на старой «Скорпио» продуктовые наборы бабке Ядвиге, которая взамен шила ему рясы