Давид, 17-летний парень в поношенной кожаной куртке, каждое утро забегает в мастерскую мадам Ансен на углу улицы Лепик. Она, женщина за шестьдесят с седыми волосами, закрученными в тугой узел, чинит старинную швейную машинку, пока он разгружает коробки с бархатом и шелком. «Опять не поел?» — бросает она, суя ему в руки булку с изюмом. Он молча ковыряет крошки вилкой, спрашивая про отца, который исчез десять лет назад после ремонта театрального занавеса в «Одеоне». Ансен отворачивается,
Помнишь те фильмы, от которых сердце в пятки уходит? Вот смотришь, а ладони сами собой потеют, и дыхание сбивается... Так вот, эта история — из таких. Представь: заснеженные вершины, бескрайние просторы, красота, от которой дух захватывает. И вдруг — хруст, грохот, весь этот белоснежный мир обрушивается вниз, как карточный домик. А люди... Люди, которые минуту назад смеялись, спорили о маршруте, звонили близким. Они теперь мечутся в ловушке изо льда и бетона, и каждый их вдох может стать