Яна Силлерс

В тауншипе на окраине Йоханнесбурга медсестра Тандо Мхлангу, затянутая в потертый халат с пятнами йода, возвращается с ночной смены в клинике. Ее брат Сифо, водитель маршрутки с потрескавшейся панелью приборов и висюлькой святого Христофора на зеркале, прячет под сиденьем пистолет, обернутый в газету *Sowetan*. Тандо находит оружие, пока искала в машине аптечку для соседского мальчика, который разбил локоть, гоняя мяч по улице с выбоинами. «Это чье?» — тычет она пальцем в сверток, пахнущий
В Соуэто, Йоханнесбург, 54-летний механик Табо Джонсон ковыряется в двигателе старого «Фольксвагена» под звуки радио, вечно шипящего из-за помех. Его дочь Нома, 17 лет, в школьной форме с нашивкой местного колледжа, суёт ему в руку чек за ремонт: *«Па, мистер Бота опять задерживает оплату. Говорит, в этом месяце бензин подорожал»*. Табо вытирает масло тряпкой, кивает к соседнему гаражу, где Сибо, его друг детства, перебирает старые шины: *«Завтра схожу к Боте. Без денег даже хлеб не купим»*. По