Emir Kaan Özkan

Эмир, 15 лет, в рваных кедах топчет асфальт возле паромной переправы в Кадыкёе. Его отец, Мурат, грузит ящики с гранатами на склад порта — пальцы в мозолях, запах рыбы въелся в кожу. «Кончишь школу — пойдёшь в техуниверситет, — отец вытирает лоб грязным платком. — Музыка прокормить не сможет». Эмир молчит, сжимая в кармане медиатор от разбитой гитары — вчера Мурат швырнул её об стену, найдя под кроватью вместо учебников по физике. По пути домой мальчик замечает объявление о конкурсе в подземном
Элиф, 16 лет, возвращается в квартиру на узкой улочке Бешикташа, где пахнет жареными каштанами с соседнего лотка. Зейнеп, 35, её мачеха в выцветшем фартуке, ставит на стол *менемен* с брызгами масла на плите. «Почему в дневнике пусто?» — Зейнеп тычет пальцем в электронную систему школы. «Ты не мама, чтобы следить», — Элиф бросает рюкзак на диван, задевая вазу с искусственными ромашками. По вечерам Зейнеп стирает форму Элиф, обнаруживая в кармане смятые листовки с концертов рок-групп, которые та