Луан Джаха

Лире, 23 года, каждое утро проходит мимо заколоченного киоска на улице Nëna Tereze в Приштине, пока не замечает под отслоившейся штукатуркой фреску с серповидным символом. Она фотографирует ее на разбитый Huawei, отправляя снимок Артану — бывшему однокласснику, теперь реставратору. «Это не албанский орнамент, — пауза в мессенджере тянется три минуты. — Похоже на метку контрабандистов 90-х. Где ты это нашла?» Тем же вечером Лира пробирается в заброшенный архив района Дардания, выискивая папки с
Знаешь, иногда кажется, что свобода требует от нас чего-то невозможного. Вот как эта героиня — сперва отказывается от всего, что делает её женщиной, будто сбрасывает платье и надевает доспехи. Типа: «Смотрите, я сильная! Я как вы!». А потом... бац. Оказывается, за эту игру в «равного среди мужчин» приходится платить душой. Честью, которая, как выясняется, всё ещё привязана к тому самому платью, что она так яростно рвала. Ирония-то какая: чтобы вернуть себе право быть собой, ей приходится снова