Лючия, бывшая архивистка с тремором в левой руке, и Марко, угрюмый реставратор в заляпанном фартуке, копошатся в подвале на улице Виа-дей-Дельфини. Их контора — переоборудованный гараж с ржавыми стеллажами, где валяются монеты с профилем Нерона, треснутый граммофон и детский велосипед 60-х. "Кому принадлежит эта штуковина?" — Марко вертит в руках фигурку фавна без ноги, найденную в канализационном люке у Пьяцца Навона. Лючия, разбирая коробку с письмами на ломаном латыни, натыкается
Знаешь, есть такие истории, от которых мороз по коже — не из-за крови или взрывов, а потому что в них слишком много правды. Вот эти двое: один американец, другой серб. Воевали когда-то где-то в боснийских горах, а потом, спустя лет этак двадцать, вдруг решили устроить собственный ад на земле. Типа, «мы же не страны, нам договоры не нужны» — просто два упёртых старика с грузом обид тяжелее, чем их собственный вес. Слушай, я всё думал: как они вообще нашли друг друга спустя столько лет? То ли