Kayode Kasum

Эммануэль Океке, 34 года, сидит в тесном кабинете на третьем этаже клиники в Лагосе. Стены облезлые, вентилятор скрипит, а через окно пробирается запах жареной рыбы с уличной жаровни. Он слушает Аишу, школьную учительницу, которая шепчет про ночные звонки от мужа-водителя: *«Он говорит, это клиенты, но я слышу, как шепчутся…»*. Эммануэль записывает на желтом блокноте, обрывки фраз: *«22:15… имя "Бозина"?… угрозы?»*. В перерыве пьет оги с прогорклым послевкусием — сок из тыквы ему
Чиди, парень с потрескавшимся экраном iPhone 7, торопливо считал пачки найры в картонной коробке из-под обуви. Его девушка Амака, стирающая медсестринскую форму в тазике с мыльной водой, бросила через плечо: "Опять твой дядя Фестус нашептал? Говорил же – эти люди из района Икеджа не шутят". За окном хрипел генератор, заглушая крики разносчиков авокадо на улице Опеби. Чиди проигнорировал ее, доставая из-под кровати блокнот с кривыми столбцами – там числились водители кука-маршруток,
В Лагосе четыре сводные сестры — Тэри, Лола, Садия и Бола — получают в наследство от отца, П.А. Адекунле, обветшавшую пекарню *Sugar Loaf*. Тэри, старшая, в очках с толстыми линзами, копается в бухгалтерских книгах за прилавком, заваленным рассыпчатым корицей печеньем: «Лола, ты потратила последние деньги на ткань *ankara* вместо муки!» Лола, швея, шьёт платья в мастерской через дорогу, хлопает дверью: «Ты как мама — только упреки!» Садия, студентка, расклеивает листовки против повышения цен на
Сулэй каждое утро возит металлолом на синей «Пежо 504» через пыльные улицы Марабба, торгуется с мальчишками-грузчиками у свалки: *«Двести найра за мешок — или я поеду к Алию в Кару!»*. Его жена Биликису шьёт платья из ткани «анкара» на старой машинке «Зингер», пока соседки сплетничают о цене на пальмовое масло. Дочь Амира прячет дневник с двойкой по математике — учитель Танко грозился позвонить отцу, если она снова забудет формулу площади круга. Завод Маллама Белло расширяется: бульдозеры
В Лагосе американец Джеймс каждое утро пробирается через толчею рынка Балогун, пытаясь купить яйца без наценки «ойбо» — так местные называют белых. «Триста найра, никак не меньше!» — кричит торговка Эмма, закатывая глаза, когда он тычет в ценник пальцем. В соседнем районе Икеджа француженка Амина раз за разом объясняет домовладельцу: «Нет, я не могу платить за свет отдельно — у нас же генератор!» Ее соседка Чидима, медсестра в потрепанной униформе, смеется: «Ты думала, тут как в Париже? В
Эмека, старший сын Ога Куамы, копался в старом сейфе отца в доме в Энугу, когда наткнулся на пожелтевший конверт с пометкой *"Для Чиомы"*. Он разорвал печать, обнаружив документы на нефтяные участки в дельте Нигера. "Ты что, крысил за моей спиной?" — крикнул он младшему брату по телефону, сжимая в руке ключи от ржавого грузовика, который Чиома использовал для перевозки контрабандной солярки. Чиома, в это время, стоял на причале в Апапе, обмахиваясь контрактными бумагами с
В Лагосе девушка по имени Йетунде Адеола, которую все зовут Йетти, работает продавщицей в крохотном бутике на окраине Икеи. Она носит поддельные сумки Louis Vuitton, сняв комнату в коммуналке с протекающим краном, но в соцсетях выкладывает фото у бассейна в Леки, ворованные у блогерши. «Ты думаешь, эти люди поверят, что ты из семьи Ойо?» — смеется ее соседка Топе, разогревая лапшу на керосинке. Йетти врет новым знакомым, что училась в Лондоне, но путает районы, называет Брикстон «милым
Камбили, с утра застрявшая в маршрутке danfo, пытается дотерпеть до офиса — в сумке мокнет от пота папка с презентацией для клиента-производителя пальмового масла. В агентстве её ждёт Чиди, коллега в потёртых кожаных сандалиях: *«Босс искал тебя в семь утра. Говорит, эти графики — как суп без перца»*. За стеклянной перегородкой начальник, мистер Банколе, размахивает руками, крича в телефон: *«Вы хотите, чтобы я продал воздух? Без бюджета — никаких дронов над Лагосом!»*. В перерыве Камбили
Чиди, худощавый парень в потертой футболке, каждое утро раскладывает манго и папайю на рыночном прилавке в районе Икеджа. Его соседка, Амака с синими косичками, впервые замечает его, когда покупает ананас для матери. "Ты из школы за углом? — щурится она, разглядывая нашивку на его рюкзаке. — Видела, как ты вчера дрался с теми парнями из бара". Чиди молча поднимает плечо, пряча царапину на локте. Вечером, возвращаясь домой через переулок с треснутыми рекламными щитами, он натыкается на
Амина, 28 лет, офисный менеджер в Лагосе, каждое утро пробирается через пробки на маршрутке с запотевшими стеклами. В рюкзаке у нее контейнер с джоллоф-рисом, завернутый в газету. На работе коллега Чиди, в рубашке с расстегнутым воротником, тянет ее за рукав: «Слушай, старый договор с поставщиками горит. Если не переподпишем к пятнице, отдел заморозят». За окном дождь хлещет по рекламным щитам с надписью "MTN" и "Dangote Cement". Вечером Амина задерживается, чтобы проверить