Цветок яблони (2023)

Ласло, инженер из Будапешта, разбирает старые коробки в гараже после смерти отца. Под потрескавшейся крышкой патефона находит конверт с письмом на смеси венгерского и вьетнамского: *«Хуонг, яблони зацвели у реки...»*. Через неделю он уже стоит на рынке Донг-Суан в Ханое, тыча пальцем в фамилию «Нгуен Тхи Хуонг» в потёртой трудовой книжке 1987 года. Продавщица в кафе с вывеской «Cà phê trứng» бросает: *«Мама умерла. Вы опоздали на 12 лет»* — и протягивает ему фото: вьетнамка в конопляном платье смеётся рядом с мужчиной в свитере с оленями — его отцом.

Минь, дочь Хуонг, везёт Ласло на стройплощадку заброшенного моста через Красную реку. В 1986 Андраш, отец Ласло, рисовал здесь чертежи на салфетках, а Хуонг носила ему ланч в бамбуковой корзинке: *«Ешь быстрее, а то рис прорастёт»*. Он пытался посадить засохшие саженцы яблонь из Дебрецена за стройвагончиком — местные смеялись: *«Это же Вьетнам, тут манго».* Сейчас Ласло копает ржавой лопатой в том же месте — лезвие стучит о стеклянную банку с письмами. Минь вытирает грязь с надписи на крышке: *«Для сына»* по-венгерски. Завтра они повезут банку в мастерскую к её дяде-гончару — единственному, кто ещё помнит странное слово «Almafa».