Жила-была звезда (2023)

Мэйлин, 17 лет, каждое утро разгружает коробки с лапшой и креветками в семейной закусочной «Сири» на окраине Бангкока. После школы она моет полы с дезинфицирующим средством, пахнущим лимонной кислотой, а в перерывах напевает старые тайские баллады под треск вентилятора. В четверг, когда сломался холодильник с напитками, к ней подошел мужчина в мятой рубашке — Анучай, продюсер с локального радио. «Твой голос... как ветер перед дождем», — сказал он, разглядывая её потёртый блокнот с текстами песен. Через два дня Мэйлин стояла в душной студии, записывая кавер на композицию 80-х, пока звукорежиссёр жевал жвачку и ворчал: «Слишком тихо. Представь, что поёшь для того, кто украл твой последний бат».

Переезд в Чиангмай обернулся арендой комнаты над мастерской по ремонту мопедов. Мать Мэйлин, Нок, неделю не брала трубку, а потом прислала сообщение: «Твоя тётя спрашивает, когда ты вернёшься жарить крабовые клешни». Утром — пробежка вдоль канала, днём — уроки вокала в зале с зеркалами в трещинах, вечером — раздача листовок у торгового центра. На кастинге шоу «Голос реки» Пим, участница в кожаной куртке, «случайно» пролила кофе на её белую блузку. «Извини, деревенщина, — усмехнулась она, — тут всё равно любят яркие цвета». Мэйлин вышла на сцену в заляпанной одежде, но спела так, что судья-рокер перестал крутить в руках зажигалку и закрыл глаза.