В смертельно опасной обстановке Бангкока сотрудник службы спасения ведет борьбу за жизнь. Оказавшись в центре хаотичного перекрестного огня, он проявляет мужество и решимость, чтобы выжить среди непрекращающейся опасности.
1941 год, провинция Чумпхон, Таиланд. Японские войска вторгаются в страну, и Мок, молодой лидер разнопланового отряда, собирает людей, чтобы защитить родную землю. Но захватчики приносят с собой нечто более угрожающее, чем оружие или солдаты — жуткое биологическое создание, которое, выйдя из-под контроля, начинает действовать по своим правилам. Тем временем старший брат Мока, унтер-офицер Мек, служащий на близлежащей военной базе, получает приказ от своего командования помочь японцам усмирить
Мэйлин, 17 лет, каждое утро разгружает коробки с лапшой и креветками в семейной закусочной «Сири» на окраине Бангкока. После школы она моет полы с дезинфицирующим средством, пахнущим лимонной кислотой, а в перерывах напевает старые тайские баллады под треск вентилятора. В четверг, когда сломался холодильник с напитками, к ней подошел мужчина в мятой рубашке — Анучай, продюсер с локального радио. «Твой голос... как ветер перед дождем», — сказал он, разглядывая её потёртый блокнот с текстами
**Первый абзац:** Ной, в рваной джинсовой куртке, перебирала бутылки с сиропом за стойкой бара «Синий манго», когда заметила Прапай. Та сидела у окна, дорисовывая эскиз дракона на салфетке, пока ждала заказ — виски с манговым соком. Их столкнул случай на рынке Амфава утром: Прапай, торгуясь за пакет тамариндов, обернулась и задела лоток Нои с льдом. «Извини», — бросила она, не глядя, но Ной вцепилась в ее рукав: «Эй, ты же рисуешь? Мне модель для тату нужна». Прапай фыркнула: «На коленке?» —
В старом районе Бангкока, рядом с рынком Яорат, спасатель Праю замечает трещину в стене обветшалого дома, где застряла девочка с кошкой. «Сомчит, лестница не пролезет — только по веревке», — кричит он, затягивая узлы на мокром тросе. Сомчит, в потрепанной оранжевой жилетке, карабкается по водосточной трубе, спотыкаясь о разбитые горшки с базиликом. Внизу толпа передает бутылки с водой, смешиваясь с запахом жареной свинины из ларька. «Не смотри вниз, Лин!» — бросает он девятилетней девочке,
Ноп, пятнадцатилетний парень из района Банграк в Бангкоке, заметил, что в его школе стали пропадать ученики. Однажды после уроков он задержался в спортзале, услышал шепот из-под пола: «Помоги…» В углу валялась сломанная кукла-привидение, которую принесла новая ученица, Пим. Она собирала старые игрушки для выставки в храме Ват Сакет. Ноп нашел в кармане куртки амулет с тигром — бабушка говорила, что он отгоняет злых духов. Когда Пим коснулась куклы, ее глаза засветились красным: «Они здесь… в
В старом городе с узкими каналами и рисовыми полями Пхра Накхон Си живет Пэн, парень в очках с потрепанным блокнотом. Он вернулся из Бангкока после учебы, чтобы ухаживать за больной бабушкой, но вместо спокойствия нашел в ее сундуке амулет с треснувшим камнем. На рынке, где пахнет жареным кокосом и рыбным соусом, Пэн сталкивается с Нок — девушкой в выцветшем саронге, торгующей мангустины. *«Ты же не случайно нашел этот камень? — щурится она, пересчитывая монеты. — Вчера в храме Ват Сакет горел
Представь только — 1939-й, мир на пороге войны, а тут наш парень, Кхун Пан, который и так всю жизнь законы гонял да преступников ловил. И вдруг — бац! — сами власти шепчут: "Слушай, друг, есть тут одна банда... опаснее не придумаешь. Ты же наш герой, правда?" Ну и куда деваться? Пришлось ему сменить форму на рваный пиджак, револьвер припрятать поглубже и втираться в доверие к тем, кого ещё вчера за решётку отправлял. Страшно, наверное, было — каждый день играть роль, помнить каждую
Знаешь, иногда натыкаешься на фильмы, которые бьют не в бровь, а в глаз. Вот этот — из таких. Сначала думал: «Ну, драки, мускулы, экшн — обычная макулатура». Ан нет! С первых кадров втянуло, как в воронку. Эти удары коленями по ребрам, свист локтей в воздухе… У меня даже мышцы непроизвольно напрягались, будто сам сидишь на краю ринга. А сюжет-то — не про «побей всех и стань крутым». Герой там... Боже, да он весь как скомканный лист бумаги: боль, злость, потеря. Но сквозь все это пробивается