На семейных каникулах родители подростка исчезли при загадочных обстоятельствах, оставляя девочку в полном одиночестве и замешательстве. В панике и отчаянии она решает взять дело в свои руки, надеясь собрать хоть какие-то улики, которые помогут найти её маму и папу. Каждый день после школы она отправляется на поиски, исследуя места, где они были в последний раз, и рассматривая все, что может показаться важным. Однако, мир вокруг неё оказывается сложнее и опаснее, чем она предполагала.
В маленьком прибрежном городке Мэйн-Харбор шериф Люси Гарретт получает звонок о пропаже 16-летнего Калеба Райта. Подростка последний раз видели у замерзшего дока, где он собирался на подработку — чинить рыбацкие сети. Люси, перебивая статику рации, спрашивает у водителя школьного автобуса: *«Вы уверены, что он не сел вчера? В его рюкзаке нашли пустые баллончики от краски — это к чему-то?»*. Тем временем учитель биологии Марго Флинн обнаруживает в школьном спортзале разбитое окно и следы крови
Эмили Картер, детектив из участка на окраине Лос-Анджелеса, приехала на вызов в двухэтажный таунхаус на Ривьера-драйв. В гостиной с разбросанными гирляндами и недоеденным печеньем в форме ёлок на полу лежала Лиза Морган, владелица бутика детской одежды. На запястье — след от удавки, похожий на те, что Эмили видела в деле пятилетней давности. «Опять красная нитка, — сказала она напарнику Джейку, указывая на едва заметную нить под диваном. — Третий раз за месяц». Джейк, жуя жвачку, потянул штору:
Лиза Морган, 28, каждую среду заказывает стейк в ресторане *La Vue* на Родео-драйв, пока ее «спонсор», 54-летний Грегг Толкин, обсуждает с деловыми партнерами сделки с недвижимостью. В пятницу она надевает рыжий парик, берет сумку Prada с отсеком для ножа и едет на заброшенную заправку в Инглвуде, где встречает Марко — бывшего парня из квартала, шантажирующего ее старыми фото. «Ты же знаешь, я сейчас чище снега», — бросает она, перед тем как ударить его стеклянной бутылкой от дешевого виски.
Лила Кроу, бариста из крошечной кофейни в Бруклине, заметила, что клиент в помятом пальто три дня подряд заказывал эспрессо и что-то чертил в блокноте. В четвертый раз он забыл конверт с вложением — схемой вентиляции музея Метрополитен. Она позвонила брату, детективу Марку, который в этот момент разбирал записи с камер у витрины «Голубого льда» — редкого бриллианта, пропавшего неделю назад. «Тут не просто рисунки, — сказала Лила, пересыпая сахар в чашку, — на углу страницы печать галереи
Эмили Картер, младший аналитик с хронической аллергией на пыльцу, каждое утро толкается в переполненном лифте офисного здания на 45-й улице. Её стол завален отчётами, а на мониторе горит непрочитанное письмо от босса: *«Клиент ждёт презентацию к 15:00. Где цифры по кварталу?»*. В соседнем кабинете Маркус Рейнольдс, замкнутый IT-специалист, чинит сломанный сервер, параллельно слушая подкаст о космосе. Их пути пересекаются в комнате отдыхa, когда Эмили, пытаясь открыть заклинивший ящик с
Лила, 23 года, моет чашки в кафе *Moonstruck* на окраине Чикаго. За стойкой постоянно залипает на клиента с шрамами на костяшках пальцев — он шепчет по-испански в телефон, оставляя мокрые кольца от стаканов на бархатной скатерти. "Ты не отсюда, да?" — бросает он внезапно, протягивая смятый чек с номером телефона. Дома, в однокомнатной квартире над прачечной, ее сосед Итан ковыряется в старой Xbox, пытаясь подключить ее к лампочке-проектору. "Этот тип — дерьмо, — хрипит он, не
Лейла, официантка из бруклинского кафе *Red Mug*, случайно проливает латте на Итана — тихого инженера, который каждое утро заказывает «кофе без сахара и разговоров». Он ворчит: «Это был единственный чистый галстук», но замечает на её фартуке значок с цитатой из «Бойцовского клуба» и смягчается. Она вписывает свой номер на чеке: «Для компенсации. Только не пиши после десяти — у меня кот злопамятный». Через три дня он звонит, пока она вытирает столик у окна, заваленный крошками от круассанов. Их
Лейла, 22-летняя официантка из закусочной «Джейнс Дайнер», втягивается в подпольный танцевальный турнир после уговоров подруги Мии — та нашла объявление в газете с пометкой *«Ищем тех, кто готов платить цену»*. «Ты ж знаешь, без тебя мы проиграем на первом же этапе, — Миа размахивает листовкой, пахнущей дешевыми духами. — Вспомни, как ты двигалась в том клубе… до *происшествия*». Репетиции проходят в заброшенном кинотеатре на окраине Чикаго: треснутые зеркала, линолеум в пятнах от газировки, по
В старом торговом центре «Риверсайд» на окраине Чикаго менеджер Лиза Морган обнаруживает в подвале коробки с поддельными лекарствами, спрятанные за стеллажами с уценённым бельём. Её напарник, охранник-пенсионер Джерри Холт, ворчит: «Ты уверена, что хочешь совать нос? Мы тут два года даже мышей не видели». Лиза, игнорируя его, пробивает штрихкод на упаковке — сканер выдаёт ошибку. Ночью она возвращается с братом-студентом Иланом, который снимает на телефон этикетки. «Если это фальшивка, то
В бруклинской квартире 1952 года Лидия Морган, переехавшая после смерти мужа, находит под треснувшей половицей пачку писем с адресом «Роза, ул. Харрисон, 17». Пока она разбирает чемоданы, запах лаванды от старых салфеток смешивается с пылью. «Тут про любовника, — шепчет подруга Этель, листая страницы, — а это… про аборт. Выбрось, Лидия». Та прячет письма в шкатулку для ниток, замечая, что почерк в поздних записях дрожит, будто Розу что-то напугало. Через неделю Лидия видит в газете заметку о
Лиза, студентка-второкурсница из провинциального колледжа в Миннесоте, замечает, что ее парень Итан стал пропадать по ночам. Вместо обещанных походов в кинотеатр на Первой авеню, он отмалчивается, а в рюкзаке у него появляются странные вещи: пакетики с засохшими травами, потрепанный блокнот с цифрами 13.10.2003 на обложке. Однажды в прачечной общежития она находит в его джинсах чек из аптеки на Мейн-стрит — куплен бинт, йод и что-то зачеркнутое черным маркером. «Ты что, в драку ввязался?» —
Лекси, рыжая девушка в растянутом свитере с пятном от текилы, находит в кладовке старого лофта в Бруклине коробку с резной доской для спиритических сеансов. «Нейт, смотри, тут дата — 1978 год. Бабушка предыдущих жильцов оставила», — тычет она пальцем в пыльную этикетку, пока её парень чинит гирлянды с перегоревшими лампочками. На кухне Джейк, их сосед-музыкант, разливает дешёвое красное по пластиковым стаканам, ворча: «Опять ваша романтика приведёт к тому, что я до утра буду слушать про
Эмили Росс, реставратор с потрескавшимися ногтями от лака для денатурата, подменяет подписи на холстах в бруклинской мастерской, заваленной пустыми тюбиками умбры. Ее муж Дэвид, бывший искусствовед с привычкой жевать мятные таблетки от стресса, договаривается с галеристом Марком Лоренцо, чей лофт на Манхэттене пахнет дорогим кофе и контрабандой. «Достань мне еще один Ренуар, — говорит Марк, поправляя часы Rolex, — или твой долг перекочует в прокуратуру». Когда Эмили случайно обнаруживает под
Эмили Картер, нейробиолог из бостонской клиники «Ньютон», каждое утро протирала очки салфеткой с логотипом спонсора, пока изучала графики активности мозга пациентки Лизы Тернер. Её коллега Марк Рейнольдс, в мятом халате и с кофе в руках, настаивал: «Протокол 9 сработал на крысах. Если вколоть Лизе сыворотку сейчас — её нейроны восстановятся за неделю». В холодильнике лаборатории, рядом с пробирками, лежал чей-то забытый ланч-бокс с наклейкой «Не трогать!». Через три дня Лиза, подключённая к
Лена Прайс, адвокат из Лос-Анджелеса, в барной суматохе замечает Сэм Брукс — официантку с татуировкой на ключице, копирующую её прическу. "Ты когда-нибудь задумывалась, как это — жить без счетов за электричество?" — бросает Лена, разглядывая потрёпанные кроссовки Сэм. Они договариваются встретиться в пентхаусе Лены с панорамными окнами: там Лена предлагает 15 тысяч за то, чтобы Сэм притворилась ею на корпоративе в Сан-Диего. "Просто улыбайся и кивай. Не перепутай вилку для
Представь: талантливый хирург, которого все обожают — улыбка как у доброго бога из рекламы зубной пасты, руки, творящие чудеса. Но за белыми стенами операционных творится что-то... не то. Пациенты, которые должны выжить, внезапно умирают. Статистика — просто жуть. А он всё улыбается, словно играет в какую-то извращённую игру, где вместо фишек — человеческие жизни. И самое страшное — все вокруг верят ему, даже когда сомнения грызут изнутри, как крысы. Ты сидишь и думаешь: «Да ладно, не может
Помните тот случай, когда всё пошло не по плану, а ты сидишь и думаешь: "Ну и как теперь из этого выпутываться?" Вот у меня примерно такое же чувство возникло, когда я впервые столкнулся с этой историей про апелляцию. Представьте: залы суда, ворох бумаг, люди в мантиях, которые говорят такими закрученными фразами, что половину не понять. А ты сидишь и ловишь себя на мысли — неужели всё это реально влияет на чью-то жизнь? Честно говоря, я тогда нервничал так, что, кажется, даже руки
Знаешь, представляешь: молодая пара с детьми решила взять няню — ну, обычное дело. Нашли какую-то девушку, вроде милую, тихоню. Дети сначала вообще в восторге: рисуют с ней, игры какие-то... Родители, думают, вот удача! А потом — бац! — какой-то странный случай (что именно, не скажу, спойлерить не буду). Короче, решают они её выгнать. Ну логично же, да? А вот тут и начинается самое жуткое. Оказывается, эта «тихоня» — настоящий кошмар в свитере! Начинает им пакостить так, что волосы дыбом. То