Такуми, молодой инженер с залысинами и вечным пятном от чернил на рубашке, каждое утро пробирается через рынок Уэно, где торговцы в фартуках кричат о ценах на тухлую рыбу. Его девушка, Эцуко, работает в аптеке «Синсеидо» — протирает стеллажи с йодом и ворчит на старух, торгующихся за бинты. Вечерами они сидят на кухне с треснувшим окном, пьют ячменный чай. «Завтра опять на раскопках у храма? — Эцуко щурится, чистя картошку. — Ты обещал починить крышу». Такуми молчит, рисуя в блокноте арки из
Кэйта, молодой радист из пригорода Осаки, каждое утро чинил треснувший передатчик в бункере, заваленном консервными банками. Его друг, санитар Рюносукэ, в перерывах между обстрелами раздавал солдатам леденцы с мятой — последний подарок младшей сестры перед отправкой на фронт. «Слух есть? — спросил Рюносукэ, разминая затекшие плечи. — Вчера в порту грузили ящики с маркировкой «К-2»...» В ответ Кэйта лишь постучал кулаком по корпусу радио: из динамика лился шипящий вальс. За стеной солдаты играли