Виталий Царегородцев

Семён, в застиранной гимнастёрке, трет пятно на паркете казарменного коридора тряпкой, которую ему бросил старшина Петрович. «До дембеля три недели, а ты всё как салаг», — хрипит Петрович, поправляя ремень с бляхой. Васька, приятель Семёна, прячет за батареей пачку «Беломора»: «Слышь, после отбоя у кочегарки — у Генки самогон». Ночью, пробираясь мимо КПП, Семён спотыкается о ящик с картошкой — часовой Олег, новобранец, делает вид, что не заметил. Утром — построение на плацу, мокрый снег
В провинциальном городке Подкопайске пенсионерка Зинаида Петровна, в розовом халате и бигуди, каждое утро выходит во двор с лейкой, чтобы полить герань. Её сосед, слесарь-алкоголик Геннадий Семёныч, в заправских сапогах и тельняшке, пытается завести ржавый «Москвич-412», ругаясь: «Чтоб тебя на рельсы бросило, опять карбюратор засрали голуби!». На лавочке у пятиэтажки местный философ-маргинал дядя Коля, пахнущий самогонкой, спорит с почтальоном Людмилой: «В газете пишут, что в Америке колбаса по