Финн, 22 года, разгружал коробки с комиксами в душном подвале книжного магазина в Дублине, когда нашел потрепанный конверт с картой 1893 года. Красные кресты отмечали районы возле Лиффи и церкви Святого Мичина. "Эйлин, — хрипел он в трубку, вытирая пыль рукавом свитера, — тут линии совпадают с теми пожарами в Брюгге, о которых ты писала". Его сестра, переклеивая плакаты в студенческом общежитии НУИ, уронила скотч: "Сравниваешь карту XIX века с моим репортажем о поджогах? Ты либо
В мрачных уголках британских пригородов, ирландских пустошей и неоновых джунглей американских мегаполисов творится что-то... необъяснимое. Представь: люди внезапно замирают на полуслове, будто кто-то выдернул вилку из розетки реальности. А потом — бац! — исчезают, оставляя после себя лишь обрывки фраз, как проклятые кроссворды. Тут в дело вступают наши герои: циничный лингвист-алкоголик из Дублина, который видит в этом хаосе странную поэзию; упрямая журналистка из Лондона, готовая ради правды