Сергей Макаров

В станице Еланской лето 1920-го. Казак Степан Громов, затянутый в кожаную портупею, прячет в сарае раненого брата Мишку, которого красные объявили дезертиром. Сестра Матрёна, перебирая грязное бельё в корыте, шипит: «До рассвета вывези, а то отец с печи слезет — обоих прибьёт». На базаре Степан сталкивается с комиссаром Фроловым в засаленной фуражке — тот тычет пальцем в листовку: «Ваш Дон теперь наш, Громов. Где братец прячется?». Вечером в хате пахнет жжёным подсолнухом — старик Громов,
Знаешь, есть такие фильмы, которые не просто пугают — они как холодный палец за шиворотом, который трогает тебя разок, а потом ещё десять лет бродит где-то под кожей. Вот эта картина... Блин, смотрю её впервые — смеялся над дурацкими спецэффектами, думал: "Ну и лажа". А к середине уже подушку в обнимку, свет в коридоре включил. И не потому что монстры страшные! Там всё хитрее: как будто режиссёр залез в твою голову, нашёл ту самую трещинку под замком — и аккуратно её приоткрыл. Герои