Val McAdoo

В углу кафе «Джейнс», за столиком с треснувшей мраморной столешницей, Эмили впервые заметила Джейкоба — он листал потрёпанный экземпляр «Над пропастью во ржи», оставляя отпечатки пальцев на страницах. Она, поправляя очки, спросила: «Тоже ненавидите Холдена?» — на что он усмехнулся: «Ненавижу, но перечитываю каждый май». Они стали встречаться по четвергам: он приносил ей чёрный кофе с корицей, она — пироги из пекарни на Бейкер-стрит. Через месяц Джейкоб исчез, оставив в книге записку: «Уехал в
Джейк, пятнадцать лет, каждое утро перед школой завязывает шнурки на потёртых кроссовках у ржавых ворот стадиона. Его отец, сантехник с вечно грязными ногтями, кричит из окна пикапа: *«Не забудь забрать сестру из кружка в семь!»*. В раздевалке пахнет плесенью и дешёвым дезодорантом — тренер Мартин, бывший полузащитник с шрамами на коленях, разбирает вчерашнюю игру, тыкая пальцем в заляпанный кофе планшет: *«Ты промахнулся с пасом, потому что смотришь на трибуны, а не на мяч»*. Лиза, соседка
Представь: обычная медсестра, которая вроде бы должна раздавать таблетки и улыбаться пациентам, но вместо этого ввязывается в такие истории, что волосы дыбом. Холли — не из тех, кто молча глотает обиды. Увидела, как система гнобит слабых, и — бац! — включила режим «сам себе детектив». Только вместо погонь и крутых трюков у нее — украдкой подделанные документы, подслушанные разговоры в лифте и нервные перекуры за госпиталем. А еще эта вечная борьба с самой собой: «Может, хватит?» — но нет,