Когда Тельма поступила в престижный университет, то больше обрадовалась не возможности получить хорошее образование, а тому, что она, наконец, покинет дом родителей – настойчивых христиан с маниакальной склонностью к фанатизму. И хотя девушка не собирается вдали от матери с отцом впадать в крайности и гулять с молодыми парнями до утра, но она просто хочет вдохнуть глоток свободы и ощутить себя по-настоящему взрослой. И у нее абсолютно нет желания курить или распивать алкогольные напитки, так
Лив, девятнадцать лет, работает в пекарне на окраине Осло. Каждое утро она печет булочки с кардамоном, запах корицы въелся в ее рыжие волосы. В четверг, когда закончилась мука, она заметила Эмиля через витрину — он стоял в промокших кроссовках, разглядывая пирожные. «Ты тоже не спишь?» — спросил он позже в кафе за углом, пока она вытирала прилавок. Лив отвернулась, поправляя рукав, скрывающий шрамы. Эмиль, студент из Стокгольма, рисовал в блокноте черно-белые комиксы про птиц, которые не умеют
Сигурд, парень в застиранной куртке с пятном от кофе на рукаве, разгружал ящики трески на доке в Тромсё. Запах соли и машинного масла въелся в кожу. «Слушай, тут в том новом центре на холме ищут разнорабочих, — сказал Олаф, вытирая перчатки об штаны, — платят вдвое. Не боишься — берись». На следующий день Сигурд стоял перед зданием из чёрного стекла, где Лив, учёная с татуировкой валькирии на запястье, вручила ему коробку с кабелями: «Проводку в подвале чини. Там старые генераторы — не трогай».
Ида приезжает в родной посёлок после похорон матери и обнаруживает, что та оставила ей полуразрушенный дом с треснувшим окном на втором этаже. В гостиной валяется разбитая люстра, а в углу пахнет сыростью — Андерс, её брат, уже успел растащить часть мебели, но упорно отрицает это: «*Кому нужен этот дурацкий комод?*» Он целыми днями торчит в баре «Хёйфьелль», разливая виски посетителям в потрёпанные стаканы. Шериф Сигурд, старый друг семьи, находит у реки труп оленя с перерезанным горлом и
На краю норвежских фьордов, где туман цепляется за скалы будто живой, начинается история, от которой мурашки бегут по коже. Трое подростков из забытой деревушки натыкаются на старый маяк — а там, понимаешь, не просто паутина и гнилые доски. Какие-то голоса в голове, видения из прошлого, да такие яркие, будто сам через это прошел. А потом оказывается, что у каждого из них в роду кто-то исчез при странных обстоятельствах. Шведская часть сюжета вообще выворачивает наизнанку: лес за околицей