Пол Шолберг

Эмили, 27 лет, моет чашки в кафе "У маяка" с видом на мутную реку Стилвуд. Каждое утро перед сменой она замечает Джейкоба, местного рыбака, который чинит сети на покосившемся пирсе. «Опять камбалу проспал?» — кричит она, вытирая руки о запачканный кофейной гущей фартук. Он пожимает плечами, поправляя кепку с потрепанным логотиком бейсбольной команды 90-х: «Вода мутная. Чайки ночью орут — снасти запутали». В её кармане звонит старый Nokia — мать напоминает купить таблетки для отца, у
Лора, 23 года, моет кружки за стойкой в кафе *Серая Сова* на окраине Портленда. В перерывах она рисует в потрёпанном скетчбуке углём — старые заводские трубы за окном, лица клиентов. Однажды в рюкзаке умершего отца, который год пылился в чулане, она находит ключ-карту от заброшенного склада и блокнот с формулами. «Ты вообще смотрел, что там?» — спрашивает её Мия, коллега-бариста, разливая латте с пенкой. «Папа говорил про какой-то свет... как вспышка, но тихая». На складе №17, где пахнет