Станислав Булов

Артём копался в ржавых ящиках на заброшенном заводе за автовокзалом, когда наткнулся на потёртый блокнот с меткой «С-42». В кармане дрожал мобильник с сообщением от Лиды: «Быстрее, они уже едут. Встречаемся у «Рассвета» в 14:00». В кафе пахло жареным луком и машинным маслом; Лида, стряхивая снег с рыжей шали, сунула ему под стол папку с вырванными страницами военных отчётов. «Геннадий Петрович врет про учения 86-го года, — прошептала она, поправляя очки с синей оправой. — Его жена сказала, что
Андрей Соколов, следователь из прокуратуры, приехал в Зареченск по делу о краже стройматериалов. В архиве райотдела, разбирая папки с отсыревшими углами, он наткнулся на фотографию 1984 года: трое мужчин в серых куртках стоят у бетонного забора, за спинами — грузовик с затемнённым кузовом. На обороте — карандашная пометка *"Лапшин, Громов, Шубин. Не трогать"*. Заинтересовавшись, Андрей поднял старые дела об исчезновении студентки Нины Воробьёвой. В отделе кадров Ольга Белова,
Знаешь, есть такой сериал про одно дышащее на ладан отделение милиции — где-то на окраине огромного города, представляете? Туда, как на свалку, скидывают всех, кто облажался по службе: пьяницы, халтурщики, вечные спорщики с начальством. И вот эта разношёрстная компания пытается как-то выживать между бесконечными отчётами, абсурдными приказами сверху и личными драмами. Смешно и грустно одновременно: один вечно влюбляется не в тех, второй с бывшей женой судится из-за кошки, а третий… Ну, третий