Камила, 19 лет, торгует *маракуйей* на рынке Меркадо-де-Сан-Хосе в Санто-Доминго. Ее подруга Росарио, в рваных кедах, тащит за рукав: *«Твой братан опять слил воду из бочки — весь мангú сейчас сдохнет»*. По вечерам Камила чинит старый мопед отца, слушая реггетон из соседского окна. В пятницу у грузовика с *яньикес* появляется Лукас — аргентинец в выцветшей футболке «Бока Хуниорс». Он разыскивает аптеку: *«У бабки диабет, а тут инсулин как золото»*. Камила ведет его через переулок, заваленный
Знаешь, это кино про то, как мать и сын вроде рядом, а между ними — целая пропасть. Представь: старый дом, где каждый скрип половиц помнит его детский смех, а теперь там только неловкое молчание да взгляды в окно. Она пытается — ну как обычно, сует печенье, переставляет вазы, словно расстановкой мебели залатает трещины между ними. А он… будто призрак своего прошлого — ходит по комнатам, трогает пыльные рамы фотографий, но отвечает односложно. Иногда кажется, будто они говорят на разных языках: